В применении ст. 375 УК Украины есть правовая коллизия, — Н. Морщагина

Яна Собко

"Судебно-юридическая газета"

Законодательная неурегулированность понятия «неправосудное решение», наряду с отсутствием законодательных ограничений оснований внесения сведений в Единый реестр досудебных расследований, создает ситуацию, когда за вынесение судьей любого решения можно инициировать открытие уголовного производства.

Об этом заявила председатель Одесского апелляционного хозяйственного суда Наталья Морщагина, которая призывает судейское сообщество высказать свою точку зрения относительно правовой коллизии при применении ст. 375 УК Украины.

«Для формирования единой концепции хочу вынести на обсуждение и прошу высказать свою точку зрения относительно правовой коллизии при применении ст. 375 УК Украины. 

Речь идет о распространении случаев давления на суд путем возбуждения в отношении судей уголовных дел за вынесение неправосудного приговора, решения, определения или постановления.

Законодательная неурегулированность понятия «неправосудное решение» наряду с отсутствием законодательных ограничений оснований внесения сведений в Единый реестр досудебных расследований создает ситуацию, когда за вынесение судьей любого решения можно инициировать открытие уголовного производства по ст. 375 УК Украины, ведь в силу ст. 214 УПК Украины для этого достаточно лишь подать соответствующее заявление.

При этом момент внесение сведений в  Единый реестр досудебных расследований (ЕРДР) означает и момент начала досудебного следствия, а это значит, что у следователя, прокурора возникает право на проведение любых гласных и негласных следственных действий, в т.ч. на инициирование перед следственными судьями вопроса о получении временного доступа к материалам дел, выемки документов, обыска, вызова судей на допрос и т.п. Именно с этого момента, в результате противоречивых и некомпетентных действий правоохранительных органов, создаются предпосылки для незаконного давления на суд.

Так, сегодня определенные лица и работники правоохранительных органов открыто используют приведенные возможности с целью влияния на суд, начиная с психологического давления и заканчивая допросом судей, срывом судебных заседаний и изъятием оригиналов материалов дел, что ставит под угрозу гарантии независимости судебной власти и делает невозможным надлежащее осуществление судьями своей профессиональной деятельности. 

Таким образом, имеем очередной юридический коллапс. С одной стороны действующее законодательство не ограничивает орган досудебного следствия в возможностях проведения любых следственных действий с момента внесения сведений в ЕРДР. С другой — проведение таких следственных действий как допрос судей, изъятие оригиналов материалов дел, обыск служебных кабинетов судей прямо нарушает международное и национальное законодательство и уже содержит самостоятельный состав уголовного преступления, предусмотренного ст. 376 (вмешательство в осуществление правосудия)  УК Украины. 

Нормы же статей 126, 129 Конституции Украины с юридической точки зрения призваны обеспечивать гарантии независимости судебной власти. 

В свою очередь статьи 6, 48 Закона Украины «О судоустройстве и статусе судей» устанавливают запрет вмешательства в осуществление правосудия; влияния на суд или судей любым способом; неуважения к суду или судьям; сбора, хранения, использования и распространения информации устно, письменно или иным способом с целью дискредитации суда или влияния на беспристрастность суда. 

В частности, за такие действия предусмотрена уголовная ответственность по ст. 376 УК Украины.

Вопрос давления со стороны правоохранительных органов путем обысков кабинетов судей и изъятия оригиналов материалов судебных дел уже был предметом многочисленных публикаций и неоднократно освещался в решениях Совета судей Украины (№27 от 21.06.2013 года, №12 от 04.02.2016 года, №73 от 04.11.2016 года). На эту проблему было обращено внимание и Консультативного совета европейских судей (КСЕС) в своем заключении №3 (2002). Отмечено, что: «В некоторых европейских странах стало привычным инициирование недовольной стороной возбуждения уголовного дела против судьи». 

При этом в заключении указано, что в странах, в которых уголовное расследование или производство могут начинаться по заявлению частного лица, должен существовать механизм для предупреждения или прекращения такого расследования или производства против судьи в связи с исполнением им своих служебных обязанностей, если отсутствуют основания считать, что судья должен быть привлечен к уголовной ответственности, поскольку судья не должен действовать постоянно в условиях угрозы финансовых штрафов, даже если и без лишения свободы, поскольку существование такой угрозы может подсознательно влиять на вынесение им судебного решения.

Итак, несмотря на возможность уголовной ответственности судей в связи с осуществлением ими профессиональной деятельности, европейские институты склоняются к необходимости введения механизма предупреждения уголовного преследования судей, которое может привести к нарушению гарантий их независимости.

Аналогичная позиция высказана Европейской комиссией «За демократию через право» (Венецианская комиссия) в рассмотрении обращения Конституционного суда Республики Молдова об уголовной ответственности судей, а именно:

«Ответственность судей является сложным вопросом, который также может иметь «карательное» измерение через применение личной дисциплинарной, гражданской и уголовной ответственности. Однако, для того, чтобы не подрывать независимость судей, уголовная ответственность в результате осуществления судебных функций должна применяться за наиболее серьезные нарушения и не должна применяться при непреднамеренных ошибках.

Привлечение судей к уголовной ответственности за неумышленные ошибки, допущенные ими при исполнении своих обязанностей, может представлять угрозу как беспристрастности, так и независимости судебной системы. Под риском оказывается беспристрастность судей, поскольку угроза применения санкций может на подсознательном уровне повлиять на вынесение ими судебного решения. Также под риском оказывается независимость судей, поскольку уголовная ответственность за совершение непреднамеренных ошибок может сделать судебную систему уязвимой от вмешательства исполнительной ветви власти.

Нечеткие, расплывчатые и неконкретные положения относительно наступления ответственности для судей могут негативно повлиять на судейское независимое и беспристрастное толкование законов, установление фактов или оценку доказательств. Могут иметь место злоупотребление положениями об ответственности судей, которым не хватает ясности, с целью неправомерного давления на судей при вынесении решений по делам, подрывая, таким образом, их независимость и беспристрастность. В целом, учитывая судебную практику Европейского суда по правам человека, положения, регулирующие наступление уголовной ответственности для судей, должны толковаться таким образом, чтобы защитить судей от произвольного вмешательства в выполнение ими своих обязанностей».

Определенные противоречия положениям европейских актов в сфере гарантий независимости судей возникают и в связи с проведением следователями/прокурорами таких следственных действий, как допросы судей.

Так, согласно рекомендациям Комитета министров Совета Европы CM/Rec (2010) 12 Монреальской универсальной декларации о независимости правосудия:

- судьи обязаны хранить профессиональную тайну в отношении своих соображений и информацию, ставшей известной при исполнении обязанностей судьи в течение всего срока пребывания в должности. Судьи не обязаны давать показания по вышеуказанным вопросам; 

- судьи не обязаны разъяснять, какими убеждениями они руководствовались при принятии таких решений.

Процессуальные нормы национального законодательства также устанавливают ограничения в возможности допроса судей об обстоятельствах, которые были предметом обсуждения в совещательной комнате.

В то же время нормы ст. 65 УПК Украины устанавливают исключения из этого правила и предусматривают возможность допроса судей по этим вопросам в качестве свидетелей в случаях уголовного производства в отношении принятия судьей (судьями) заведомо неправосудного приговора, решения. 

В свою очередь, несмотря на то, что диспозиция ст. 375 УК Украины субъектом уголовного преступления определяет конкретное лицо — судью, который (которая) принял (а) соответствующее решение (постановление, определение), — уголовное производство открывается не в отношении судьи, а по факту принятия решения. 

При этом орган досудебного следствия использует приведенную возможность для установления судьи процессуального статуса свидетеля и, соответственно, руководствуясь ст. 65 УПК Украины, проводит его допрос по обстоятельствам, которые были предметом обсуждения в совещательной комнате.

И, наконец, в определении органом досудебного следствия «неправосудности» решения, возникает вопрос: каким образом орган досудебного следствия должен определять его неправосудность и что следует иметь в виду под данным термином?

Ведь в силу статей 126, 129 Конституции Украины законность процессуальных актов и действий (бездействия) судей, совершенных при рассмотрении конкретного дела, не может проверяться за пределами предусмотренного законом процессуального контроля. Исключительное право проверки законности и обоснованности судебных решений имеет соответствующий суд в соответствии с процессуальным законодательством. Обжалование любым способом судебных решений, деятельности судов и судей по рассмотрению и разрешению дела вне предусмотренным процессуальным порядком по делу не допускается.

Ст. 129-1 Конституции Украины, постановлением Пленума Верховного Суда Украины от 13.06.2007 года «О независимости судебной власти» установлено, что судебное решение является обязательным к исполнению и поэтому считается законным до тех пор, пока не отменено в апелляционном или кассационном порядке или не пересмотрено компетентным судом в другом порядке, определенном процессуальным законом, в рамках производства дела, в котором они приняты. 

Кроме этого, международные акты в сфере гарантий независимости судей (рекомендация Комитета министров Совета Европы CM/Rec (2010) 12 вывод Консультативного совета европейских судей №3 (2002), Монреальская универсальная декларация о независимости судей) дополнительно закрепляют, что:

- судебные ошибки касательно юрисдикции или процедуры судебного разбирательства, в определении или применении закона, оценки показаний должны решаться в порядке, установленном национальным законодательством;

- решения судей не могут быть пересмотрены иначе, нежели в апелляционном порядке, предусмотренном законодательством;

- толкование закона, оценивание фактов или доказательств, которые осуществляют судьи для решения дела, не должны быть поводом для уголовной ответственности, кроме случаев преступного умысла;

- судьи не должны нести личную ответственность за случаи, когда их решения были отменены или изменены в процессе апелляционного рассмотрения.

Т.е. даже отмененное решение суда в свете определенных европейских стандартов в сфере правосудия не может рассматриваться как «неправосудное». 

В то же время отсутствие законодательного закрепления понятия «неправосудное решение» дает почву для его субъективной трактовки и, как следствие, возможность влияния на судью путем открытия уголовных производств и проведения в отношении него следственных действий. 

По этому поводу интересует мнение ученых, адвокатов, практикующих юристов, и особенно — следственных судей. Приглашаю всех к дискуссии», — отметила Наталья Морщагина.

 Следите за самыми актуальными новостями в наших группах в Viber и Telegram.