«Моя команда — это все судьи Верховного Суда», — замглавы Верховного Суда Б. Львов

Беседовал
Вячеслав Хрипун
«Судебно-юридическая газета»

На первом Пленуме Верховного Суда заместителем председателя ВС был избран Богдан Львов. Его кандидатуру вынесла на рассмотрение коллектива глава ВС Валентина Данишевская. Затем коллеги выразили ему доверие еще раз, избрав главой Кассационного хозяйственного суда в составе ВС. В эксклюзивном интервью «Судебно-юридической газете» Б. Львов ответил на непростой вопрос, как обеспечить единство, стабильность и прогнозируемость судебной практики.

– Почему Вы согласились занять должность заместителя председателя Верховного Суда и отказались претендовать на должность главы ВС?

– Сейчас многие, в т. ч. частные структуры и лица связывают судебную реформу со 100% обновлением кадрового состава судебной системы. Я не ставил бы знак равенства между этими понятиями, однако есть определенные ожидания общества, которые Верховный Суд, безусловно, должен учитывать.

Когда коллеги выдвинули мою кандидатуру на должность председателя Верховного Суда, это был своеобразный дополнительный экзамен. Для меня было важно, считает ли коллектив суда меня достойным занимать эту должность. И когда на Пленуме ВС состоялось выдвижение на пост председателя ВС кандидатуры Валентины Ивановны Данишевской, с деятельностью которой я давно знаком и которую считаю действительно достойной занимать эту должность, я принял решение не баллотироваться.

Если бы не было этого выдвижения, а остались бы те же претенденты (Владимир Кравчук, Елена Кибенко, Аркадий Бущенко и Богдан Львов, а также Дмитрий Луспеник, которого выдвинули коллеги, но он отказался — прим. ред.), я предложил бы свою кандидатуру на должность председателя Верховного Суда.

– Вы избраны зампредседателя ВС и председателем Кассационного хозяйственного суда. Не является ли такая практика объединения должностей несколько противоречивой?

– Еще на этапе работы Совета по вопросам судебной реформы над законопроектом «О судоустройстве и статусе судей» шла речь о том, что предусматривать отдельную должность заместителя председателя Верховного Суда необязательно — достаточно, чтобы на время отсутствия глава ВС мог возложить свои обязанности на одного из глав кассационных судов. Это демонстрировало бы единство ВС как цельной структуры и не приносило бы дополнительных трудностей, поскольку глава любого из кассационных судов все равно должен быть хорошо ознакомлен с работой всего ВС, и у него должно быть достаточно опыта, чтобы руководить Верховным Судом на период отсутствия председателя или выполнять определенные задачи по его поручению.

Было бы более удивительно, если бы должность замглавы занимал просто судья. Ведь он должен был бы работать в соответствии с планом коллегии, судебной палаты, секретаря палаты и, в конце концов, председателя соответствующего кассационного суда и одновременно организовать работу соответствующих структурных единиц ВС. Это было бы несколько неудачной конструкцией.

На мой взгляд, со временем законодатель или вообще признает норму, что заместителем главы ВС является один из председателей кассационных судов, или будет предусмотрено, что эту должность занимает один из судей Большой палаты.

– До первого Пленума ВС один из кандидатов на должность председателя ВС предложил Вам стать частью его команды. Как Вы восприняли это предложение?

– В данном случае кандидат, который предложил стать частью его команды, ранее был как раз судьей, поэтому нельзя обвинять меня в том, что я имею какое-то предупрежденное отношение к судьям, которые пришли в ВС из науки или адвокатуры. Меня смутил сам термин «команда определенного кандидата». Административное подчинение — это не о суде. «Команда кандидата» носит негативный оттенок, поскольку возникает вопрос, как быть с теми, кто не вошел в эту команду. Они разве не занимаются теми же задачами или менее ответственны за них?

Считаю, что термин «команда» для административных должностей, в который закладывается, что определенная ограниченная группа людей должна стать руководителями и возглавить Суд, недопустим по отношению к новому Верховному Суду. Поэтому я ответил, что моя команда — это все судьи Верховного Суда. Моя задача как администратора состоит в том, что я могу и должен обеспечить судьям условия, в которых они смогут независимо, непредубежденно рассматривать дела, устранить какое-либо вмешательство любых заинтересованных лиц, в т. ч. тех, кто не представляет, но выдает себя за общественность.

– Высший хозяйственный суд Украины неоднократно критиковали из-за неоднородности его судебной практики. Будет ли решена эта проблема в новых реалиях?

– Обеспечение единства и стабильности судебной практики как раз и является основной целью судебной реформы. Неоднородность практики не была характерна лишь для хозяйственной юрисдикции. У Верховного Суда Украины можно было найти правовую позицию для того, чтобы обратиться в ВСУ за пересмотром ввиду неодинакового применения норм права. Соответственно, высшие специализированные суды применяли одну из существующих позиций, что не добавляло прогнозируемости, и критика часто звучало обоснованно.

Поэтому я надеюсь, что Верховный Суд если не полностью ликвидирует, то хотя бы минимизирует такую неоднородность. Разные судебные решения при схожих обстоятельствах случаются в судах во всем мире, и Украина — не исключение.

Если говорить в целом, мы имеем постоянно конкурирующие понятия. С одной стороны, это свобода собственного убеждения судьи при принятии решения, который, безусловно, должен основываться на фактических обстоятельствах дела. С другой стороны, должны быть устойчивые правовые позиции. И тут должен иметь место определенный компромисс. Судьям в любом случае придется научиться поступаться собственными амбициями ради того, чтобы обеспечить единство и стабильность судебной практики. Процессуальные нормы новых кодексов предусматривают действенные механизмы для этого: рассмотрение спора на заседании объединенных судебных палат, объединенных коллегий и т. д. Важно, чтобы они сработали.

– Как будет решена проблема с частым направлением дел на новое рассмотрение и сроками рассмотрения дел?

– Проблем с затягиванием сроков рассмотрения дел как в раз в хозяйственной юрисдикции было меньше всего. В среднем рассмотрение одного дела во всех трех судебных инстанциях занимало 8–9 месяцев, а в мире такие сроки считаются небольшими.

Кроме того, новое законодательство предусматривает стадию подготовительного заседания, т. е. подготовки дела к рассмотрению, в которой стороны должны представить свои аргументы, открыть доказательства. И есть определенные ограничения для последующего предоставления доказательств, которые не были даны, и т. д. От тщательной подготовки дела к рассмотрению зависит и качество самого рассмотрения. Все это делается для того, чтобы направление дела на новое рассмотрение стало редким, исключительным явлением и фактически было искоренено. Хотя в мире оно существует.

Также фактором для устранения этого явления должно стать повышение качества судебных решений первой и особенно второй судебной инстанции, поскольку вторая судебная инстанция фактически должна стать тем этапом, на котором рассмотрение большинства судебных дел заканчивается. За кассационной инстанцией впоследствии должно остаться решение только стратегических спорных вопросов.

– Накануне Пленума ВС и перед собранием судей о Вас было опубликовано несколько не очень приятных материалов в СМИ…

– Это как раз к вопросу, почему я не выдвигал свою кандидатуру на председателя. Одна из публикаций касалась стоимости моих часов, хотя вся эта информация неоднократно проверялась, и стоимость часов была мной озвучена, в частности, во время собеседования в ВККС. Доходы, которые у меня были, я задекларировал, и они превышают стоимость моего имущества.

– Новое процессуальное законодательство привнесет сложности в работу судебной системы?

– Сложности, конечно, будут. Ведь, например, Хозяйственный процессуальный кодекс фактически изложен в новой редакции. Скажем, для законодателя просто выписать норму, что суды до вступления в силу нового законодательства пользуются старым ХПК, а после этого — новыми процессуальными правилами. Но если не проходило подготовительное заседание, если стороны не были предупреждены, что доказательства, которые не были поданы ими до определенного времени, не будут приниматься, это ограничение не может применяться к тем случаям, когда стороны об этом ранее не знали. И таких случаев будет немало. Поэтому мы должны не только внедрять новое законодательство, но и, главное, не нанести вред охраняемым правам и законным интересам участников процесса.

Сейчас как раз все судьи ВС — и экс-адвокаты, и представители ученой среды — нарабатывают эти вопросы и пытаются дать на них ответы. Потому что мы должны не ждать, пока первая и вторая инстанции совершат ошибку, а предотвратить эти ошибки, предоставив соответствующие рекомендации.

– Будет ли преодолена проблема, когда дела возвращались без рассмотрения?

– Действительно, такая проблема существует, потому что процессуальное законодательство предусматривало возвращение дела без рассмотрения, если решение не вызывает сомнений и соответствует сложившейся практике. Было много нареканий, что суды избегают рассмотрения дел. Однако мы должны понимать, что новому ВС или любому другому суду все равно придется соблюдать баланс между желанием определенного лица, чтобы его дело пересматривалось бесконечное количество раз, пока не будет вынесено решение в его пользу, и соблюдением общественного интереса для того, чтобы суд работал как единый механизм на единый результат.

Надеюсь, что судьи не станут упрощать себе задачу. Хотя право вернуть дело без рассмотрения у них есть, ведь это предусмотрено законом. Главное, чтобы они разобрались с делом, оценили, насколько справедливо принято решение, даже если оно не будет пересмотрено. Для этого необходимо увидеть за делом человека. Это задача каждого отдельного судьи. Поэтому мне и не нравится слово «команда». Ведь даже если 100 человек будут работать хорошо, а 10 — плохо, мы не получим нужного результата.

– Каким сегодня должно быть решение КХС, чтобы оно вызывало доверие?

– Это сложный вопрос, который всегда актуален. Ведь для того, чтобы судебное решение вызывало доверие, оно, в первую очередь, должно быть максимально понятно любому лицу, даже не имеющему профессионального юридического образования. Любой нормальный человек, который не имеет какого-то предубеждения, после ознакомления с судебным решением должен понимать, какую позицию занимали истец и ответчик, и на чем основывался суд при принятии своего решения. Понятность никто не отменял, и это является первым шагом на пути к справедливости.

– Отдельные судьи ВС, которые пришли из научной среды, высказывают мысль, что в судебном решении обязательно должны быть ссылки не только на отечественную судебную практику, но и на международный опыт.

– Мы постоянно обсуждаем такие вопросы. Безусловно, надлежащее обоснование судебного решения является необходимым условием и для его понимания, и для доверия к нему. В то же время, должна быть определенная достаточность аргументации, чтобы за цитированием других дел и решений не потерялся смысл текущего рассмотрения.

Кроме того, на составление чересчур объемного решения будет потрачено больше времени, и в результате какое-то другое решение останется несоставленным. Решение, безусловно, должно быть мотивированным, но не количеством страниц, а их содержанием.

– Судебная практика ВХС и других высших кассационных судов неоднократно подвергалась критике. О ней теперь следует забыть?

– Я не разделяю такую точку зрения. Мне приходилось заниматься рассмотрением дел в сфере интеллектуальной собственности, и наша практика была очень неплохой, в отдельных случаях даже опережала мировую. Нужно ли такую практику исправлять? Понятно, что есть и проблемные темы. Мы должны определить, где у нас проблемы, а где позитив, и исправляя проблемы, не потерять то позитивное, что было.

– Многие судьи боятся критики свих решений. Как это может повлиять на позицию КХС?

– Безусловно, каждый судья хотел бы, чтобы его решениями все были довольны, чтобы он мог ими гордиться. Однако стороне, которая проиграла, судебное решение удовольствия не приносит. А победителю важен сам факт победы, и он может простить даже качество судебного решения. Поэтому для нас более важно, чтобы постороннее непредвзятое лицо после ознакомления с решением признало, что это действительно качественное и справедливое решение. Именно от такой оценки собственного труда судья должен получать удовольствие.

– Можно ли сказать, что в КХС будут дела, которым будет уделяться больше внимания?

– Во всей судебной системе, естественно, есть дела, актуальные для человека, и решение по ним он хочет получить еще при своей жизни. А для субъектов хозяйственного спора, бывает, срок рассмотрения дела даже важнее, чем результат. Имеется в виду, что бизнес должен работать, а не останавливаться, пока идет суд. В любом случае сложно сказать, по какой категории хозяйственных дел можно не спешить с решением. Все дела требуют одинакового внимания, и, безусловно, не должны ожидать решения годами.

– Каким будет алгоритм рассмотрения дел в палатах ВС?

– Рассмотрение дел объединенными коллегиями, палатой или несколькими палатами — это механизмы обеспечения единства практики. Если они не будут использоваться, не будет и положительного результата. Например, Кассационный хозяйственный суд имеет определенную правовую позицию, с которой не соглашается коллегия, рассмотревшая конкретное дело. В таком случае дело будет вынесено на рассмотрение палаты, которая либо поддержит предыдущую позицию, либо позиция будет изменена.

Некоторые категории дел будут рассматриваться всеми 4 палатами без учета специализации. Например, дела, касающиеся выполнения договоров. Соответственно, правовая позиция может быть изложена одной палатой, а проблема ее применения может возникнуть в другой. Выход нашелся в рассмотрении «проблемного» дела объединенной палатой. Ее создают представители тех палат, у которых возник разный подход к решению конкретной правовой ситуации.

Возможно, в зависимости от сложности дела вырабатывать единую правовую позицию в отдельных случаях придется представителям всех 4 палат КХС. И только в случае, когда Кассационный суд не сможет справиться с этим, например, по причине наличия правовой позиции другого Кассационного суда по схожим спорам или правовой позиции ВСУ, дело будет передано в Большую палату ВС. Там в итоге и разрешится конкретный спор.

– В КХС ВС нагрузка будет значительно меньше, чем в кассационном административном или гражданском суде. Так получилось в силу специфики споров, рассматриваемых Судом?

– Ранее в ВХСУ дел поступало меньше, чем в другие специализированные суды. Но это не значит, что судьям ВХСУ было проще работать. Нужно понимать, что в отличие от ВАСУ или ВССУ, в ВХСУ не было такого явления, как типовые дела, т. е. дела, которые рассматриваются по одинаковой практике после появления соответствующих законов (например, относительно социальных выплат инвалидам, пенсионерам, «чернобыльцам», «детям войны»). В ВХСУ каждое дело было индивидуальным. В частности, это были споры о праве собственности или жалобы инвесторов, которые нельзя сравнивать с десятками тысяч схожих друг с другом дел, которые рассматривались в общих и административных судах. ВХСУ имел дело с реальной экономикой, когда создавались или ликвидировались предприятия и рабочие места. То или иное решение ВХСУ могло иметь следствием как приток иностранных инвестиций, так и ухудшение социальной и экономической ситуации в конкретном населенном пункте, где банкротом могло быть признано местное предприятие. Поэтому просто сравнивать количество дел, рассматриваемых ВХСУ и другими специализированными судами, не очень правильно.

– Вместо нескольких высших судов создан единый Верховный Суд. Однако не свидетельствуют ли многочисленные факты, когда стороны, недовольные решениями первой и апелляционной инстанций, обращались в ВХСУ, о том, что есть проблемы и с качеством правосудия в нижестоящих инстанциях?

– Мы надеемся, что постепенно ситуация будет исправляться. Сейчас пройдет квалификационное оценивание судей, потом состоится конкурс на должности судей апелляционных судов, в котором могут принять участие адвокаты и ученые. Постепенно в судах, в частности в хозяйственной юрисдикции, останутся лучшие из лучших. Важно, чтобы представители разных юридических профессий не только критиковали суды, но и сами шли в суды, привнося в их практику только лучшее из своего опыта.

– Уже сейчас заметно, что, несмотря на то, что в каждом суде ВС должно быть по 30 судей, нагрузка сильно отличается.

– Что касается нагрузки в кассационных судах ВС, то в ближайшее время будут сделаны расчеты относительно того, сколько дел судья той или иной специализации сможет рассмотреть за определенное время с учетом их сложности. Очевидно, что рассмотрение дел, скажем, об убийствах, корпоративных конфликтах, банкротствах и т. д. занимает больше времени, чем рассмотрение типовых дел. От этих расчетов в дальнейшем и будет зависеть количество судей в судах ВС. Когда будет проходить следующий конкурс, число судей, например, в Кассационном гражданском суде должно заметно вырасти по сравнению с остальными судами в силу большей загруженности этого суда.

– Что будет с аппаратом ВХСУ? Будет ли автоматический перевод его сотрудников?

– Этот вопрос окончательно пока не решен. С одной стороны, более прогрессивным выглядело бы проведение конкурса на должности сотрудников аппарата, но с другой стороны, уже 15 декабря кто-то должен будет принять у заявителя кассационную жалобу и зарегистрировать ее. Поэтому какая-то часть аппарата должна быть переведена в КХС ВС с соблюдением действующего законодательства. Это нужно для того, чтобы Суд смог начать работу. Позднее можно подумать и о конкурсе.

– Нет ли у Вас разочарования, что вследствие конкурса в ВС пришлось ликвидировать ВХСУ, в котором Вы осуществляли правосудие с 2004 г.?

– Разочаровываться сейчас нет смысла. Есть новый Верховный Суд, в котором нужно будет осуществлять правосудие. Я вижу, что те судьи, которые прошли по конкурсу в КХС ВС, имеют огромное желание работать. К сожалению, так получилось, что мы потеряли многих хороших судей ВХСУ, которые могли бы сейчас принести пользу, но произошло то, что произошло.

– Как во время конкурса, так и накануне Пленума ВС 30 ноября против Вас были организованы информационные атаки. Как вы относитесь к такому явлению?

– У нас в стране определенная группа лиц узурпировала такое понятие, как мнение общественности. Полагаю, им нужно научиться отвечать за свои слова. Этим лицам давно следует прекратить безответственные заявления, тем более, что то, о чем они говорят, уже неоднократно проверялось.