Звонок в редакцию: «Помогите добиться справедливости»

«Судебно-юридическая газета» начинает публикацию статей, связанных с возможными нарушениями прав граждан судебными и правоохранительными органами. В редакцию обратилась жительница с. Грушевка (АР Крым) Наталья Н., в отношении которой 29 мая 2012 г. Судакским городским судом был вынесен обвинительный приговор, определивший наказание в виде лишения свободы сроком на 5 лет.

На первый взгляд, это обычное уголовное дело в отношении недобросовестного кассира, позволившего себе присвоить незначительную сумму с клиентских счетов одного из банков. Но только на первый взгляд. Из обвинительного приговора следует, что Н., являясь должностным материально-ответственным лицом (кассиром-контролером), обладая административно-хозяйственными функциями, умышленно, повторно, злоупотребляя своим служебным положением, из корыстных побуждений с целью завладения денежными средствами 3 октября 2009 г. в помещении банковского отделения составила заведомо ложный официальный документ - заявление на выдачу наличности. В заявлении Н. указала ФИО получателя, а также выполнила от его имени подпись, свидетельствующую о получении 500 грн. Используя ту же схему, 6 октября она присвоила еще 940 грн. Таким образом, по мнению следствия и суда, Н. незаконно завладела денежными средствами на общую сумму 1440 грн.

При этом особый интерес вызывает вывод почерковедческой экспертизы. Сначала эксперт указывает, что рукописный текст и подпись в графе «Подпись получателя» в заявлениях на выдачу наличности от 03.10.09 и 06.10.09 и в извещении по счету от 01.09.09 заполнены на имя получателя, но выполнены не получателем, а иным лицом (т. е. и не подсудимой?) Далее эксперт утверждает, что рукописный текст и подпись в графе «Подпись получателя» в заявлениях на выдачу наличности от 03.10.09 и 06.10.09 на имя получателя и в табелях за июнь и октябрь 2009 г. выполнены Н. Но при этом рукописный текст в табеле учета рабочего времени за июль 2008 г., вероятно, выполнен не подсудимой, а, опять-таки, иным лицом! Т. е. получается, что кто-то ранее подписывал документы за Н. На возражение подсудимой, почему не был взят для сравнения почерк потерпевшей, эксперт заявил, что имеет право не рассматривать ее почерк. Дальше - больше. По мнению эксперта, не представляется возможным (!) ответить на вопрос, ставила ли Н. подписи в графе «Подпись контролера» в заявлениях на выдачу наличности, табелях рабочего времени, а также в графах «контролер Н.», в операционных отчетах за 03.10.09 и 06.10.09. Стоит отметить, что на заявлении о выдаче наличности ставится подпись и кассира-контролера, и заявителя. А если следовать логике, отталкиваясь от почерковедческой экспертизы, получается, что Н. ставила подписи вместо заявителя, а вместо себя просила ставить подписи кого-то другого. А это весьма нелогично, как и то, что подписать у кассира-контролера заявление на выдачу наличных и при этом не подписать операционные отчеты невозможно, потому что это единый документ, который как бы фиксирует весь рабочий день. Т. е. если кассир в определенный день не подписывал заявления на выдачу наличных, то он не мог подписывать и операционные отчеты.

Не менее странными выглядят и показания бухгалтера, которая утверждала, что знает, что эти документы подписывала подсудимая, хотя в помещениях не были установлены системы видеонаблюдения. Да и женщины находились на расстоянии как минимум 20 км друг от друга - подсудимая в Грушевке, а бухгалтер - в Судаке. Но даже если предположить, что бухгалтер каким-то образом видела движения средств или документов с помощью специальных компьютерных программ, где гарантия, что, воспользовавшись отсутствием подсудимой на рабочем месте, кто-то не мог войти под ее паролем в программу и сделать все необходимые манипуляции? Тем более, что вызванный в судебное заседание программист это подтвердил. Правда, по заверениям Н., в протоколе судебного заседания этих слов нет: «Я подавала ходатайство о предоставлении мне копии аудиозаписи заседания, но этого ходатайства тоже в деле нет. Половины из заявленных ходатайств вообще нет. Есть только одно заявление, которое я подала через канцелярию, а не во время судебного заседания, но оно не рассматривалось вообще», - рассказала журналистам «Судебно-юридической газеты» Наталья. По мнению наших экспертов, изучавших имеющиеся в их распоряжении материалы и сведения, в деле есть много других «но». Например, одним из свидетелей выступал инкассатор, который устроился на работу в июне 2010 г., в то время как подсудимая уволилась в ноябре 2009 г. Но поражает даже не это, а то, что, пытаясь донести эти доводы суду, подсудимая натолкнулась на неадекватный и грубый ответ судьи, который (со слов Н.) звучал примерно так: «Будет так, как я сказала».

Кстати, предыстория этого судебного разбирательства ужасает не меньше. Свою вину Н. частично признает, но только в той части, что переводила безналичные деньги со счетов в наличные и хранила их, но не выдавала. А совершала эти действия вовсе не из корыстных побуждений с целью завладения денежными средствами, а потому, что боялась физической расправы со стороны руководства отделения банка в Грушевке. И основания переживать за свою жизнь были, поскольку управляющий вместе с начальником службы охраны, избивая и угрожая отнять детей в случае неповиновения, заставляли списывать деньги со счетов клиентов. Конечно, можно возразить: мол, почему же она не обратилась в правоохранительные органы? Но ответ очевиден: в маленьком городке обычный человек без денег и связей ни на что не может повлиять, не может защитить себя и своих близких. И тому есть несколько примеров из этой же истории. Согласно заявлению Н. на имя прокурора Судака, 23 мая 2012 г. сотрудники Судакского ОБЭП угрожали по телефону как самой Н., так и ее несовершеннолетним детям, в т. ч. физической расправой, требуя, что бы она явилась в Судакский отдел милиции.

Но не только работники ОБЭПа отличились «достойным» поведением. По информации подсудимой, во время перерыва судебного заседания (28 мая 2012 г.), к Наталье Н. подошла прокурор и предложила сделку - обменять дом ее матери на оправдательный приговор: «У меня к тебе такое предложение: у твоей мамы в Судаке есть дом; если хочешь оправдательный приговор, сейчас мы быстренько идем к нотариусу, который уже ждет нас. Твоя мама перепишет на меня дарственную - и у тебя оправдательный приговор». Когда же Н. вызвали в прокуратуру и она отказалась от столь «заманчивого» предложения, упомянув, что есть свидетели недавнего разговора, государственный обвинитель пригрозила ей отобрать детей.

Редакция «Судебно-юридической газеты» не может знать, насколько достоверны все эти заявления подсудимой, однако можно предположить, что компетентные органы должны провести объективное расследование. Все заинтересованные лица, в т. ч. и правоохранительные органы, могут обратиться в редакцию для получения материалов, подтверждающих вышеизложенное.

Егор Желтухин,

«Судебно-юридическая газета»