С вещами на выход!

Татьяна Соколовская,
специально для «Судебно-юридической газеты»

ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ

Добрый день, редакция! Пишет вам многодетная мать. Ситуация моя критическая – я могу лишиться жилья и оказаться на улице с детьми. Дело в том, что моя родная тетя незаконно выселяет меня с детьми из родного дома, а наши правоохранительные органы и суды не только не хотят меня защитить, но даже, наоборот, способствуют этому. Из-за постоянных скандалов и судебных тяжб моя семья распалась, и на данный момент защитить меня некому. Очень прошу оказать мне помощь и привлечь внимание общественности к моей непростой жизненной ситуации. Спасибо.

Евгения Басенко. Киев

Вот такое письмо пришло в редакцию. Безусловно, мы не могли не откликнуться на этот крик о помощи и встретились с автором письма. Евгения предоставила все необходимые сведения и документы, и мы в очередной раз ужаснулись тому, насколько может быть незащищен любой украинец. Изучая документы и суть дела, сначала мы просто не могли поверить в происходящее, настолько абсурдной показалась эта история.

Обстоятельства дела

Предметом спора оказалась недвижимость, а именно дом в Киеве, в котором родилась сама Евгения, с рождения проживали ее отец, бабушка с дедушкой и другие родственники, а сейчас, как уже было отмечено, проживают и ее дети. В настоящее время они единственные, кого пока никак не может выселить родственница – некая Лидия Ратинская, считающая, что дом принадлежит ей. Парадоксально, но Лидия Ратинская в добавок является и крестной матерью Евгении.

Ранее эта женщина с помощью решения Апелляционного суда Киева от 05.09.2013 успешно добилась выселения мужа Евгении, что в полной мере подтверждается актом государственного исполнителя М. от 05.02.2015: «Басенко А. П. освободил помещения, указанные в решении суда. Имущества, принадлежащего должнику, в данных помещениях нет». Что касается самой нашей героини, то над ней как дамоклов меч повисло решение Шевченковского районного суда Киева от 26.11.2015 о выселении ее вместе с детьми. Конечно, Е. Басенко оспаривала это решение, однако апелляционная инстанция 10.03.2016 поддержала решение Шевченковского районного суда.

Основным и, по сути, единственным документом, который хоть как-то намекает на права Л. Ратинской на дом, является завещание бабушки нашей героини, которая якобы оставила этот дом своей дочери, той самой Л. Ратинской, минуя в завещании всех остальных, в т. ч. и свою внучку Евгению. В такой ситуации, действительно, и закон, и юристы дадут однозначный ответ: наследник по завещанию вступил в свои права и имеет полное право распорядиться своим имуществом по своему усмотрению. Но право собственности Л. Ратинской зарегистрировано не было. Хотя главная проблема всей этой истории в том, что завещания как такового также не было, а тот документ, который и правоохранительные органы, и Фемида считают основой дела – банальная подделка. Однако доказать это, как оказалось, весьма сложно. Тем более, что перечисленным выше блюстителям законности разбираться в этом деле либо не хочется, либо невыгодно.

Решения судов

Когда суть дела дошла до судов, оказалось, что служители Фемиды не встали на сторону матери с тремя детьми – руководствуясь своими внутренними убеждениями, они с грубыми нарушениями норм законодательства отстаивают права Л. Ратинской. Самое интригующее в этой ситуации то, что прав на данное имущество как таковых у Л. Ратинской еще не возникло. Согласно нормам гражданского права и законодательства о регистрации прав на недвижимое имущество, право собственности возникает с момента его регистрации, а права на спорный дом на данный момент не зарегистрированы. Без сомнения, завещание (пока не доказано, что это подделка) дает Л. Ратинской право пользования данным имуществом. Но лишь наравне с Евгенией – она также законный пользователь, и ее права возникли с момента ее рождения в этом доме, что предусмотрено ст. 64 Жилищного кодекса Украины. Однако суды попросту игнорируют данные факты.

Отдельно стоит остановиться на истории самого маленького члена этой семьи – младшего сына Евгении Елисея. Вроде бы в нашей стране каждому человеку, независимо от возраста, пола, национальности, религиозных и политических взглядов гарантируется право на защиту его нарушенных прав и интересов. 03.10.2015, уже в процессе судебных баталий, у нашей героини родился третий сын. В подтверждение факта его рождения и проживания в спорном доме Евгения подавала в суд соответствующие документы. Соответственно, служители Фемиды хорошо знали о том, что, по сути, появился новый субъект, интересы которого должны учитываться при вынесении решения, но почему-то «забыли» привлечь его к делу. Получается, маленький гражданин Украины был лишен права на защиту, так громко гарантированную государством. Каким же было удивление Евгении, когда суд апелляционной инстанции не только не посчитал данную позицию суда первой инстанции ошибочной, но даже, напротив, поразил абсурдностью суждения, прописав прямо в решении, что права Елисея им не нарушаются, а иные обстоятельства, по которым он может быть привлечен к делу как сторона, отсутствуют. В результате сложилась очень интересная ситуация: по сути, резолютивной частью решения Елисея не выселяют, но самостоятельно остаться в жилом помещении он не может, а значит, по умолчанию будет выселен на улицу вместе со своими братьями и мамой.

Нельзя не отметить и тот факт, что сам процесс рассмотрения данного дела был насыщен большим количеством процессуальных нарушений со стороны судей, особенно апелляционной инстанции. Для ясности картины расскажем об одном из них.

При рассмотрении дела Апелляционным судом Киева в судебном заседании 10.03.2016 председательствующей судьей было единолично вынесено протокольное решение об удалении свободного слушателя из зала судебного заседания за намерение проводить видеосъемку процесса. На тот момент этой историей уже заинтересовались представители проекта «Открытый суд», которые вполне законно для ясности и гласности процесса хотели фиксировать его на видео. Как известно, такое право им предоставлено в порядке, предусмотренном Законом «Об обеспечении права на справедливый суд» и ст. 11 Закона «О судоустройстве и статусе судей». Согласно же ст. 19 ГПК Украины, вопросы, возникающие при рассмотрении дела коллегией судей, решаются большинством голосов судей, причем председательствующий голосует последним. Однако в данном судебном разбирательстве судья, по свидетельству очевидцев, приняла решение и объявила его, не посоветовавшись с другими членами коллегии, и только после того, как ее нарушение было замечено, стала обсуждать вопрос о возможности видеосъемки с судьями коллегии. Кроме прочего, этот факт лишний раз доказывает, что гласность и открытость судебного разбирательства в нашей судебной системе остается нормой закона, но не исполняется.

Реагируя на такое поведение судьи, стороны в ходе процесса заявили ей отвод в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 20 ГПК, поскольку имели все основания сомневаться в ее дальнейшей объективности и беспристрастности. Но коллегией судей было принято решение об отказе в удовлетворении отвода. И таких моментов в ходе данного разбирательства (и не только в указанном суде) было достаточно, чтобы уверенно сказать: украинское правосудие все еще зависит от коррупционной составляющей, что поддерживается безнаказанностью, а иногда, к сожалению, и нормой закона.

Уголовное дело

В настоящее время доказать, что тот или иной документ поддельный, не составляет большого труда – достаточно провести ряд экспертиз. Однако сделать это и получить окончательный ответ, как оказалось, мешает ряд объективных и субъективных причин. Из объективных в данном деле следует отметить тот факт, что сам завещатель умер, и взять образец его почерка для проведения почерковедческой экспертизы нет возможности. В таких случаях эксперту предоставляются для сравнения иные образцы, сделанные завещателем при жизни. Таковых было немного, но все же они нашлись. Невзирая на объективные трудности, 19.01.2013 Шевченковским РУ ГУ МВД Украины согласно заявлению нашей героини было открыто уголовное производство №12013110100000934 о подделке гр-кой Ратинской подписи на указанном завещании. Однако экспертиза его не проведена и по сей день, хотя это первоочередное желание Евгении и первоочередное требование закона.

Помимо прочего, следует отметить, что все свои решения о выселении семьи с несовершеннолетними детьми суды принимали, невзирая на наличие вышеупомянутого уголовного производства, фактически игнорируя большинство доказательств, говорящих о подделке завещания. При этом разбирательство тянулось десятилетиями (впервые иск в суд был подан в 1993 г. еще отцом Евгении) только потому, что суд не мог истребовать из нотариальной конторы то самое спорное завещание. Пользуясь лояльностью законодательства, государственный нотариус тогда еще пятой Киевской государственной нотариальной конторы Тамара Морозова без уважительных причин не являлась в судебные заседания по вызову судьи, и видеть материалы, которые по закону хранятся в архиве нотариуса (в т. ч. второй экземпляр завещания), ни суд, ни сама Е. Басенко не могли.

Без нотариуса не обошлось

Многих юристов и экспертов, изучавших обстоятельства данного дела, мягко говоря, удивил тот факт, что само завещание, ставшее основой спора, в течение многих лет оставалось неким призраком, о котором много слышали, но не видели. В ходе всех судебных разбирательств суд вполне устраивала ксерокопия документа, которую предоставляла Л. Ратинская. Когда же разбирательство немного продвинулось, и выяснилось, что нотариус совершила противозаконные действия и ей грозит уголовная ответственность, собранные по делу улики стали невероятным образом исчезать.

Впервые оригиналом завещания заинтересовался Святошинский районный суд Киева. В ходе заседания 28.11.2013 судья этого суда Наталья Петренко получила из рук Л. Ратинской тот самый оригинал завещания, копия которого была приложена к делу. На том судебном заседании присутствовал бывший муж Евгении Андрей Басенко. По его словам, Фемиде понадобилось 30 секунд на изучение документа, после чего он был возвращен обладательнице. На просьбу второй стороны изучить документ или хотя бы увидеть его вблизи суд ответил отказом. «Судья в ходе заседания как бы между прочим взяла предоставленный Л. Ратинской оригинал завещания, бегло просмотрела его и вернула. На законную просьбу нашего защитника дать ему и мне просмотреть данный документ судья ответила отказом, аргументировав его тем, что в этом нет необходимости», – рассказал А. Басенко. Вот и выходит парадоксальная ситуация, когда многодетная мать ни разу не держала в руках оригинала завещания, на основании которого рискует остаться с детьми на улице.

Более того, в ходе уголовного разбирательства нашелся честный, не заинтересованный в деле следователь, который начинал это дело и обнаружил множество улик, доказывающих факт подделки завещания, однако ныне он от дела отстранен. Этому следователю, в частности, удалось получить доступ к нотариальным архивам, и он с удивлением обнаружил, что в нотариальной книге, куда нотариус, согласно закону и инструкции, записывает все проведенные сделки, действительно есть запись о том, что было удостоверено такое завещание, но в графе, где должна была расписаться завещательница (бабушка), подпись отсутствовала. Правоохранитель составил рапорт об этом факте и сделал ксерокопию этой части книги.

«16 мая 2013 г. я собирал необходимые документы с подписями Щуровой С. И. для почерковедческой экспертизы. В тот же день мною при осмотре реестра регистрации совершения нотариальных действий 5-й киевской государственной нотариальной конторы было обнаружено отсутствие в нем каких-либо подписей. Нотариус сообщила мне, что в этом реестре на то время, а именно в 1991 г. подписи завещателей не ставились», – это выдержка из рапорта лейтенанта милиции Шевченковского РУ ГУ МВД Украины. Кроме того, в ходе следствия было установлено, что госналог за совершение нотариального действия был уплачен за месяц до удостоверения завещания, причем от имени самой завещательницы (бабушки героини), которая тогда была тяжело больна и не ходила. Казалось бы, неопровержимые доказательства фальшивости завещания налицо, однако, как ни печально, не для украинской судебной системы.

Вдобавок в то время, как выяснилось, был жив и дедушка (муж завещательницы), который был единственным владельцем спорного дома. Он не объявлял о том, что желает распорядиться своим имуществом, не собирался ни болеть, ни умирать. Его смерть произошла в результате аварии неожиданно для большинства участников событий, и его жена (бабушка Евгении) стала одной из наследниц согласно закону. Она умерла через полтора месяца после мужа и в наследство вступить не успела. Однако, согласно предоставленным «доказательствам», будучи тяжело больной, успела составить завещание. Это тоже интересный факт, который был установлен тем же следователем и подтвержден дальнейшими разбирательствами.

Оказывается, завещание было составлено с выездом к завещательнице по месту ее проживания (в тот самый дом) в связи с тяжелым состоянием ее здоровья и удостоверено в один из поминальных дней по ее погибшему мужу. «В те дни в доме были все – и мои родители, и я, будучи еще школьницей, поскольку были каникулы. К нам собирались соседи, во дворе стояли столы для поминальной церемонии. И никто из нас, оказывается, не заметил нотариуса, которая пришла удостоверять завещание бабушки», – удивляется Евгения. Однако у обладателей мантий, как показала практика, все эти факты подозрений не вызвали.

Оставлять безнаказанным факт совершения нотариусом незаконной сделки нельзя, поэтому наша героиня в свое время написала жалобу в Министерство юстиции на действия нотариуса Т. Морозовой. 5.05.2015 Минюст дал ответ за исх. №Б-6322/13, в котором было отмечено, что жалоба рассмотрена, нарушений в процедуре составления сделки проверяющие не обнаружили.

«Из информации, содержащейся в реестре для регистрации нотариальных действий за 1991 г. (том 3), напротив реестрового №Ис-1185 в соответствующей графе подпись лица, для которого совершалось нотариальное действие, в наличии. Получить объяснения государственного нотариуса 5-й киевской государственной нотариальной конторы Мороз Т. А. по обстоятельствам составления и удостоверения завещания невозможно, поскольку 31.12.1994 Мороз Т. А. уволена на основании приказа управления юстиции Киевской городской государственной администрации от 30.12.1994 №2093/7 по собственному желанию», – говорится ответе Минюста.

Почему контролирующий орган проверял нотариуса Т. А. Мороз, если жалоба была подана на его коллегу Тамару Морозову, остается загадкой. И совсем уж непонятно, каким волшебным образом в указанной графе появилась подпись, которой в процессе следствия не было и, согласно объяснениям нотариуса, не должно было быть. А вышеупомянутая нотариус Тамара Морозова, как выяснилось, продолжает свою деятельность, только теперь стала частным нотариусом. И сколько еще незаконных завещаний она удостоверит, неизвестно.

К слову, добиться проведения экспертизы, которая дала бы ответ, когда была поставлена обозначенная подпись, пока не удается. Невзирая даже на то, что в дело вмешались некоторые народные избранники и прокуратура Шевченковского района Киева, заинтересовавшиеся данным делом и вставшие на защиту многодетной матери. Так, народный депутат Украины Дмитрий Добродомов обратился письмом в секретариат уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека с просьбой разобрать в данном деле и помочь восстановить справедливость.

На сегодняшний день в Высшем специализированном суде Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел открыто кассационное производство по обжалованию постановления Апелляционного суда Киева от 10.03.2016 и решения Шевченковского районного суда Киева от 26.11.2016. Нашей героине остается надеяться, что справедливость восторжествует. Остальным же украинцам все еще страшно, поскольку данная история явно демонстрирует, насколько наша правоохранительная и судебная системы подвержены коррупции, несмотря на то, что Украина уже третий год после известных событий проводит реформы и люстрацию.

КОММЕНТАРИИ ЭКСКЛЮЗИВ

Дмитрий Добродомов, секретарь Комитета ВР по вопросам предотвращения и противодействия коррупции

– Эта история – очередное свидетельство коррумпированности нашей судебной системы, которая требует немедленного и кардинального реформирования. «Народный контроль» и я лично держим это дело под контролем еще с января. Это верх цинизма – лишать крова семью человека, который защищает нашу независимость, практически выбрасывать на улицу маленьких детей. Призываем общественность следить за делом, чтобы предотвратить незаконное выселение семьи из ее дома.

Антон Караговник, старший партнер «Адвокатского бюро Антона Караговника»

– Ситуация с семьей Басенко является показательной как с юридической точки зрения, так и с моральной. К сожалению, наша судебная система оказалась совершенно неспособной защитить грубо нарушенные права и интересы матери с тремя маленькими детьми. В процессе судебных тяжб судами неоднократно нарушались нормы материального и процессуального права, что в итоге привело к вынесению незаконных решений. Суды выселяют на улицу семью без предоставления иного жилья, грубо нарушая положения ст. 109 Жилищного кодекса Украины. В судебных решениях и первой, и второй инстанции в мотивировочной части суды ссылаются на положения ст. 109 ЖК, которая регламентирует право на выселение с последующим предоставлением жилья, куда, собственно, и должны быть выселены граждане. Однако в отношении семьи Басенко суд не посчитал нужным уточнять, куда именно выселяется семья, есть ли у женщины жилье, в которое она может переехать с детьми. Т е. фактически суд учел только ту часть нормы, где предусмотрено право выселить проживающих, но не учел обязанность указать место для их переселения. А ведь Верховный Суд Украины (решение №6-60цс12 от 18.07.2012) также стоит на позиции, что правомерные пользователи жилого помещения могут быть выселены только с предоставлением иного жилья.

В заседании 10.03.2016 апелляционным судом было прямо заявлено, что семья Басенко удовлетворяет свои потребности в жилье за счет правомерных владельцев, чем ограничивает их право на распоряжение своим имуществом. Такие тезисы суда прямо противоречат требованиям действующего законодательства. Согласно нормам Гражданского кодекса и Закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество», момент обретения права собственности на недвижимое имущество наступает с момента его регистрации, а право собственности на спорный дом не зарегистрировано. Право владения, пользования и распоряжения имуществом, как известно, являются составляющими права собственности, а значит, также возникают с момента возникновения права собственности. Значит, на данный момент Л. Ратинская собственником дома не является, так что утверждения судов о ее нарушенном праве не соответствуют истине. По сути, истица просто пытается получить дополнительное имущество.

Не менее грубым нарушением закона является выселение самого маленького члена семьи Басенко Елисея (родился 3.10.2015). Он вообще не привлекался судами к делу как сторона, но в момент фактического выселения семьи также будет выселен, т. е. и его права будут нарушены. Каждому человеку гарантировано право на защиту его интересов и прав. Первая инстанция попросту не посчитала нужным рассмотреть вопрос о правах и интересах Елисея, хотя документы о его рождении и месте жительства суду были предоставлены. А вот апелляционный суд отличился абсурдностью, прописав в решении, что права и интересы Елисея данным спором не задеты, поэтому в его привлечении в качестве стороны нет надобности. Абсурдность ситуации в том, что по вынесенному решению Елисей выселению не подлежит, но так как самостоятельно остаться в спорном жилье он не может, его права пользования данным жильем будут нарушены. Фактически ребенка приравняли к вещам, мебели, которые не указываются в решении суда о выселении, но забираются с собой при переезде.

Помимо прочего, во время рассмотрения дела судьями был допущен ряд нарушений процессуального законодательства и судебной этики. Так, судьи запрещали видеофиксацию, хотя процесс был открытым; оценивали доказательства прямо в зале суда, а не в совещательной комнате, как того требует закон; не давали сторонам высказать свою позицию, которая была неудобной для нужного им решения. О соблюдении судебной ветвью власти европейских принципов и норм международного законодательства, которые гарантируются каждому гражданину Украины, в данной ситуации даже речь не идет. Вообще у нас пока трудно говорить о гарантиях беспристрастности и независимости украинских судов, и данная ситуация – яркое тому подтверждение.