Дьявол

Летом жильцы частного сектора большую часть суток проводят во дворах. Если у кого-то случается скандал или ребенок капризничает – это может слышать вся улица. Поэтому и то, что происходило во дворе у Петра Сидорова (здесь и далее имена и фамилии изменены), ни для кого не являлось секретом. Сам хозяин – не алкоголик, но тех, кто любит выпить, охотно привечает, и они толкутся у Сидорова с утра до ночи. Пьяные голоса, нецензурная брань, громкая музыка…

Соседи знают Сидорова как очень жестокого человека. Когда-то была у него жена, над которой он постоянно издевался. Не выдержала женщина – забрала малолетнего ребенка и ушла от изверга-мужа. Несколько лет Сидоров жил бирюком. Кроме работников – бездомных алкашей, которых он подбирал на улице, а потом туда же, пьяных, и выгонял пинками, никто в его дворе не бывал.

Лет 5 назад появилось новое лицо – женщина по имени Ирина. Очень симпатичная, лет на 10 моложе Сидорова. Окружающие не понимали, чем привлек ее этот угрюмый, недобрый человек. С ее появлением со двора Сидорова доносились только звуки счастья: женский смех, ласковый голос хозяина, нежно, на разные лады произносивший имя любимой женщины.

Но скоро Ирину постигла участь первой супруги Сидорова – женщина ходила со следами побоев на лице, почти каждый день слышны были ее крики и плач. Соседи молча удивлялись, почему Ирина терпит все это, почему не уйдет от Сидорова, а позже узнали, что ей просто некуда уходить.

Звуки семейных скандалов за высоким забором периодически сменялись нежным воркованием. Скоро все привыкли к смене настроений у Сидоровых и перестали тревожиться за судьбу несчастной женщины – возможно, она не так уж и несчастна. Как говорится, муж и жена – одна сатана! Соседки не дружили и не общались с Ириной, здоровались при встрече – и все.

***

Поздно вечером во дворе Сидоровых опять громко играла музыка. Часам к 11 все стихло, лишь где-то близко слышался тонкий собачий вой вперемежку с хрипением. Наконец и он затих. Улица уснула крепким сном.

Утром Иван Кириллович обратил внимание, что во дворе его ближайшего соседа Петра Сидорова незаметно никакого движения. Время близилось к обеду, но ни Ирины, ни Петра не видать. Наконец, хозяин показался – бесшумно копошился он под навесом возле летней кухни, уходил в дом, снова появлялся. Такое поведение соседа показалось Ивану Кирилловичу странным. Он окликнул через забор:

– Петро! Ты, часом, не заболел?

– Желудок немного прихватило, – не поднимая головы, ответил Сидоров.

Следующий вопрос Ивана Кирилловича настиг его уже на крыльце:

– А Ирина где? Что-то ее не видно…

– Спит Ирина, дед! Тебе-то какое дело?

Соседа удивил не грубый ответ, а непривычная тишина, стоявшая во дворе Сидорова и вечером, и ночью, и на следующий день.

…Накануне, спасаясь от побоев, Ирина заперлась в доме, но Петр открыл дверь запасным ключом, который всегда носил при себе. Догнал женщину в детской, которая давно уже считалась нежилой комнатой – там стояли банки с консервацией, мешки с сахаром, крупами. Он не хотел, чтобы соседи слышали, как кричит Ирина, и сдавил руками ее горло. Она завыла по-собачьи, захрипела. Он крепче сжал пальцы – женщина еще похрипела и затихла.

Позже он будет оправдываться:

– Я не хотел ее душить. Просто она кричит слишком громко, а зачем людей среди ночи будить?

Утром Петр подошел к дивану, на котором лежала Ирина, толкнул ее в плечо:

– Вставай! Иди завтрак готовить!

От толчка рука Ирины безжизненно свесилась с дивана.

– Ты, что, оглохла? – крикнул Сидоров. И онемел – понял, что Ирина мертва. Бросился к окну, раздвинул шторы. Что же это такое?! Первый раз, что ли? Ирка – живучая, как кошка! Он похлопал ее ладонью по щеке, брызнул в лицо холодной водой…

Когда понял, что Ирину не оживить, стал думать, как избавиться от трупа. Вывезти в посадку и закопать? Нет, лучше на кладбище!

Старое кладбище находится в 1,5 км от дома Сидорова. Там заранее нужно вырыть подобие могилы, а потом незаметно отвезти туда труп. Но как сделать все это незаметно, когда старик-сосед буквально следит за ним? И что за дурная привычка – в чужие дела свой нос совать?! А на улице жара – свыше 30 градусов, и труп скоро начнет разлагаться. Сидоров тщательно продумывал план тайного захоронения Ирины.

На следующий день он взял в руки хозяйственную сумку – якобы в магазин собрался, и направился в сторону кладбища. В сумке лежала саперная лопатка. Место для ямы присмотрел среди старых, давно никем не посещаемых могил. Принялся копать. Густые заросли высоких кустарников и травы скрывали его от посторонних глаз. Но в это время на кладбище никто и не заходил.

Почти два часа провел Сидоров на кладбище. А когда вернулся домой, его уже ждали.

Ивана Кирилловича не покидало беспокойство из-за непривычной тишины у Сидорова. Старик установил за двором соседа настоящее наблюдение. Он видел, как Петр вышел со двора с хозяйственной сумкой – значит, минимум 20–30 минут у него есть! Его огород с огородом Сидорова разделяет хлипкий забор из просевшей сетки-рабицы. Легко, как мальчишка, щуплый Иван Кириллович пролез под сеткой и оказался во дворе соседа. Дом заперт. Старик постучал в одно окно, в другое, несколько раз громко позвал:

– Ира! Ирина!

Никто не отозвался. Ему показалось, что возле дома стоит какой-то непонятный, неприятный запах. Окна и форточки в доме закрыты. На всякий случай он еще раз покричал: «Ира! Ты здесь? Отзовись!» В ответ – молчание. Иван Кириллович быстренько к себе во двор тем же путем и – к телефону…

Когда Сидоров приближался к своему двору, его ничто не насторожило. Ни людей, ни машин поблизости не было. Но едва он ступил во двор и закрыл за собой калитку – его тут же крепко схватили за руки. Сотрудники милиции попросили Сидорова открыть дом. «Вы не имеете права!» – вскричал хозяин, но получив короткое объяснение по поводу прав, послушно выполнил просьбу правоохранителей. Комнату, где находится труп, определили по запаху.

На шее Ирины виднелись следы от пальцев. Прибывший вместе со следователем врач-судмедэксперт сказал, что смерть наступила приблизительно 35–40 часов назад. Причина смерти очевидна, а подробности будут выяснены во время экспертизы.

Труп увезли. На Петра Сидорова надели наручники. Следователь опрашивал соседей.

«Я слышала слабый крик, потом – вой и хрип. Но подумала, что это собаки дерутся», – говорила женщина, проживавшая в доме напротив Сидорова. «Я тоже слышал, – подтвердил Иван Кириллович. – Но не придал этому значения. А дальнейшие события (вернее, их отсутствие) меня насторожили». Сидоров мрачно, волком смотрел на соседей.

***

В отношении Петра Сидорова возбудили уголовное дело по признакам ч. 4 ст. 115 УК Украины – умышленное убийство, совершенное с особой жестокостью. На первых допросах он пытался запутать следствие. Не отрицал, что часто ссорился с Ириной, но все происходило, как утверждал, из-за ее неверности. Говорил, что Ирина – гулящая женщина, что из-за этого с ней первый муж развелся.

«В тот вечер Ирина пришла домой поздно и уже со следами синяков на шее и на теле. Где была, мне не сказала. Я, конечно, кричал на нее, но не душил. Я не виноват в ее смерти! Ищите настоящего убийцу!» – требовал Сидоров.

В качестве свидетеля был допрошен бывший супруг Ирины Николай Власов. Причиной развода он назвал несходство характеров, но утверждал, что Ирина не была ни гулящей, ни алкоголичкой. «Мы разлюбили друг друга. Я встретил другую женщину. Квартира принадлежит моим родителям. Ира до свадьбы проживала со своей старшей замужней сестрой, тоже в родительской квартире. После развода мы ни разу с Ирой не встречались, я ничего не знал о ее судьбе. В принципе, мы прожили с ней всего 4 года».

Правдивость слов Николая Власова проверили – все оказалось так, как он говорил.

Сообразив, что все улики против него, Петр Сидоров признал свою вину.

Стационарное судебно-психиатрическое обследование Сидорова подтвердило наличие в его характере чрезмерной жестокости. Возможно, это вызвано воспитанием, жестоким обращением в детстве. Сидоров П. И., 45 лет, признан вменяемым, способным отвечать за свои действия и поступки. Надеемся, наказание за совершенное преступление он получит суровое.

Дополнением к портрету Петра Сидорова служат свидетельские показания его первой супруги, Ларисы К., об издевательствах и пытках. «Он двуличный, очень страшный человек, – говорит женщина. – Бывшие сослуживцы называли его дьяволом».

Валентина Индовицкая,
специально для «Судебно-юридической газеты