Бумеранг

Много лет назад мужчина на у глазах маленького сына слишком жестоко обращался со своей женой, и это стало причиной ее смерти. Будучи в преклонном возрасте, он умер от рук собственного сына...

В этой квартире Николай Андреевич Сосновский (здесь и далее имена и фамилии изменены) проживает с дня своего рождения. Ко времени описанных ниже событий ему исполнилось 54 года.

С детством у Николая Андреевича связаны не самые лучшие воспоминания. Почти каждый день отец возвращался домой пьяный и всякий раз избивал маму. Мама часто лежала в больнице. Маленький Коля жалел мать и мечтал о том дне, когда они с мамой останутся одни. Он не раз просил: «Давай от него уедем!» «Некуда нам ехать, сынок, – отвечала мама. – Да и потом, он ведь отец, он по-своему любит нас». Мальчик не понимал этого «любит по-своему». Зачем нужна такая любовь, если у мамы не сходят с тела синяки?

Когда Николаю было 9 лет, мама умерла. Столько времени прошло с тех пор, а он все не может простить отцу ее смерть.

***

В квартире, которую Андрей Иванович Сосновский получил еще до рождения сына, до недавних пор проживало 4 поколения: сам Андрей Иванович, 1931 г. р., и его сын Николай Андреевич с супругой, дочерью и маленькой внучкой. Хозяин и в преклонные годы сохранил свой непростой характер. Правда, его чрезмерная строгость и жесткость уже не имели прежней силы, зато скупость, которой он отличался и в молодые годы, приобрела черты настоящего скупердяйства. Являясь членом большого семейства, он практически ни на что не тратил свои деньги. Пенсию копеечка к копеечке складывал в пластмассовую коробку, которую прятал под подушкой в своей комнате. Семья нередко испытывала материальные затруднения, но обращаться за помощью к старейшему представителю рода Сосновских никто не решался. При этом 84-летний Андрей Иванович упрекал сына за тунеядство и злоупотребление алкоголем. Упреки были безосновательные, несправедливые, а потому очень обидные.

Николай Андреевич, как и в детстве, ненавидел отца за грубость, жестокость и за преждевременную смерть матери. Ненависть эта была «тихой». Сам став отцом и даже дедушкой, Сосновский-младший по-прежнему испытывал невольный страх, когда Сосновский-старший мрачно взирал на него из-под косматых бровей. Наверное, из-за этого самого страха взрослый сын никогда не грубил старику.

Николай Сосновский ранее работал на железной дороге, потом – охранником на заводе, но вот уже полгода он пребывает «в подвешенном состоянии». От случайных заработков денег ненадолго хватает, у жены зарплата небольшая, а на их иждивении находится еще дочь с маленьким ребенком. Малышка часто болеет, и нужны деньги на лекарства и хорошее питание. Случалось, Николай все же отваживался обратиться к отцу с просьбой, чтобы тот выделил хотя минимальную сумму на продукты, но тот всегда отказывал, мотивируя это тем, что взрослый сын должен сам зарабатывать средства к существованию. Семья не понимала эту черствость и бездушие. Для себя старик не жалел денег. Когда в доме было «шаром покати», Андрей Иванович шел в магазин, а потом в своей комнате сам съедал всю купленную вкуснятину.

Несмотря на безрадостное детство, Николай Андреевич был в меру спокойным, работящим, общительным. С соседями сосуществовал дружно, алкоголем не злоупотреблял. Но лет 5 назад его избили неизвестные хулиганы, и после того он сильно изменился. Выпивал, как и раньше, по случаю, но при этом становился агрессивным, устраивал скандалы, избивал жену и дочь. Он часто жаловался на головную боль, и спиртное было для него своего рода обезболивающим. Пребывая в состоянии алкогольного опьянения, он нередко ссорился и с отцом. Во время этих ссор он часто вспоминал мать, причину ее смерти.

***

В то утро Николай рано ушел из дома, а часов в 12 вернулся пьяный. Сильно болела голова. Однако больше, чем головная боль, его мучила боль душевная. Хотелось напиться до беспамятства, а то и до смерти, но в кармане было пусто.

Трезвый он ни за что не пошел бы к отцу, а сейчас осмелел – вошел к нему в комнату и попросил денег. Отец, как и обычно, отказал, и вспыхнула ссора. Николай ударил Андрея Ивановича по лицу с такой силой, что тот скатился с дивана на пол и больше не поднимался. Достав из-под подушки заветную коробочку, Сосновский-младший взял оттуда 600 грн (не все, что там было) и отправился к магазину, где его дожидались малознакомые приятели. Сказав им, что отец дал деньги в долг (наверное, стыдно было говорить правду), он купил водки, пива, и все это они вместе выпили. После того он еще покупал пиво. Потом, обнаружив, что не осталось ни копейки, пришел домой и улегся спать.

На следующий день утром его разбудила дочка и попросила денег на лекарство для малышки. Так как своих денег у Николая не было, он снова пошел к отцу, хотя и предполагал, что тот ничего ему не даст. Поэтому он не попросил, а потребовал 200 грн. Ответ старика не стал для Николая неожиданностью. И сын, не церемонясь, сбросил отца на пол и принялся избивать его. От ударов старик катался по полу, стонал и умолял о пощаде. Жена и дочь Николая в своей комнате слышали звуки ударов и голос деда: «Тихо, Коля, тихо… Больно» Напуганные, женщины сидели, как мыши.

Примерно через полчаса Николай вошел в комнату и протянул дочери 200 грн одной купюрой. Мать и дочь тут же отправились в аптеку за лекарствами, а когда вернулись, Николая Андреевича в квартире не было. Варвара Петровна, сноха, заглянула в комнату свекра – тот лежал возле дивана на полу, лицом кверху, не двигался. Заметив ее, застонал и прошептал: «Больно мне… Больно». Варвара и сама это понимала. На голове старика виднелась кровавая рана; лицо, тело и руки – в многочисленных ссадинах. Женщина позвала с улицы двух незнакомых парней, и те помогли ей переложить Андрея Ивановича на диван.

Вечером вернулся домой Николай. «Что ты наделал?!» – принялась совестить его Варвара. Вдвоем они вошли в комнату к отцу. Тот опять лежал на полу – наверное, сам скатился с дивана. Кажется, отец еще стонал, но когда через некоторое время они потрогали его руки-ноги, те уже были холодными. Варвара Петровна испугалась:

– Что делать? Вызывать скорую?

Николай кричал:

– Не надо! Меня посадят в тюрьму!

Их дочь в это время находилась в церкви на богослужении. Когда она вернулась домой, родители ничего ей не сказали.

Прошло 3 дня. Семья Сосновских спала, пила, ела, а в соседней комнате лежал мертвый дед. Скоро из квартиры стал просачиваться неприятный запах. На вопросы соседей, что бы это могло быть, хозяева не отвечали ничего вразумительного.

Если бы Варвара Петровна не боялась мужа, она давно бы уже сообщила, куда следует. Но она боялась, и сильно. Пошла в милицию, лишь когда преступление дальше скрывать было нельзя.

В отношении Сосновского Николая Андреевича, 1961 г. р., возбудили уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 187 (разбой) и ч. 2 ст. 121 (умышленное причинение тяжких телесных повреждений, опасных для жизни в момент причинения, повлекших смерть потерпевшего). Ему избрали меру пресечения в виде содержания под стражей. Началось следствие. Сосновский не отрицал своей вины, однако пытался оправдываться тем, что всему причиной явились давние, еще детские обиды, отцовская жестокость и жадность.

Уже писалось обвинительное заключение, скоро дело должно было рассматриваться в суде. Но Николай Сосновский не дожил до суда – у него остановилось сердце.

Валентина Индовицкая,
специально для
«Судебно-юридической газеты»