«Восприятие суда зависит и от того, на что человек рассчитывал и что получил в итоге», — судья Апелляционного суда Киева Николай Худык

Эта реформа может быть успешней, чем все предыдущие, поскольку те вопросы, которые ранее решались в политической плоскости, перешли в плоскость правовую

Беседовала
Катерина Беляева,
«Судебно-юридическая газета»

Одной из значимых вех судебной реформы стало создание Высшего совета правосудия — конституционного органа, ответственного за обеспечение независимости судебной власти и формирование высокопрофессионального, квалифицированного и добропорядочного судейского корпуса. Соответствующий закон вступил в силу в конце минувшего года, но полноценно орган будет сформирован после доизбрания в него членов от судейского сообщества. Один из кандидатов в состав ВСП судья Апелляционного суда Киева Николай Худык рассказал «Судебно-юридической газете» о том, чем руководствовался, принимая такое решение, а также о реформе, информационной открытости и нюансах уголовного судопроизводства.

– Николай Павлович, в профессиональной судейской среде все чаще говорят о том, что реформу «нужно брать в свои руки». Вы подаете свою кандидатуру в состав ВСП потому, что разделяете эту позицию?

– Вопросы судебной реформы хоть и касаются судей, однако судьи не имеют времени для их решения. Вот если бы журналистам были интересны дела, которые мы рассматриваем, мы могли бы многое рассказать. Так сложилось, что судебная реформа в Украине проводилась политиками.

Что касается «рук», то главное, чтобы эти руки оказались «те». Припоминаю, американский писатель Чарльз Буковски писал, что передовые люди всегда сомневаются, а их антиподы всегда во всем уверены. Думаю, в этом что-то есть.

Наверняка, исследуя информацию о кандидатах в состав ВСП, вы заметили, что среди них есть такие, которых коллеги не выдвинули делегатами на съезд судей. Возможно, эти кандидаты действительно профессиональные, добропорядочные судьи, но если они не имеют поддержки в своих коллективах и при этом хотят войти в состав такого органа, как ВРП, возникает ряд вопросов.

Возможно, такое мнение у меня сформировалось из-за того, что мою кандидатуру и на съезд, и в состав ВСП поддержали 64 из 65 моих коллег. Чем, собственно, и обусловлено мое намерение участвовать в отборе.

– В одном из недавних комментариев Вы говорили о дискуссии, которая разгорелась в отношении того, каким образом должно даваться согласие ВСП на задержание судьи, на содержание его под стражей или арестом…

– Судья может быть задержан, содержаться под стражей или арестом, как и любое другое лицо. Речь идет о порядке такого задержания. Конституция Украины, а позже и закон о Высшем совете правосудия определили, что судья не может быть задержан, а также не может содержаться под стражей или арестом до вынесения обвинительного приговора судом, за исключением задержания во время или сразу же после совершения тяжкого или особо тяжкого преступления.

Как видим, законодатель установил правило, согласно которому судью нельзя задержать, ему нельзя избрать меру пресечения в виде содержания под стражей или ареста без согласия ВСП. И установил исключения из правила: что без согласия ВСП судья может быть задержан во время или сразу после совершения тяжкого или особо тяжкого преступления. При этом избрание меры пресечения в виде содержания под стражей или ареста в любом случае возможно только с согласия ВСП.

Большим достижением является то, что всю эту процедуру из политической плоскости перевели в правовую. Не думаю, что депутаты, когда указанные полномочия были отнесены к компетенции Верховной Рады Украины, учитывая их состав, а также специфику процедуры принятия решений, могли разобраться в основаниях, по которым прокуратура ходатайствовала о задержании или аресте судьи. Теперь же основания для таких действий прямо предусмотрены Уголовным процессуальным кодексом.

Я уже говорил, что уверен в том, что эта реформа может быть успешней, чем все предыдущие, поскольку те вопросы, которые ранее решались в политической плоскости, перешли в плоскость правовую и были урегулированы надлежащим образом. В законодательство заложены механизмы, которые повлекут за собой неизбежные изменения в лучшую сторону.

– Как Вы видите свою работу на должности члена ВСП, если Вас изберут?

– Считаю, что приоритетным направлением в работе ВСП должен быть подбор качественных кадров, т. е., в первую очередь, честных и порядочных судьей. Если таковых не будет, нам через некоторое время придется начинать очередную судебную реформу. Ведь какими бы полномочиями мы не наделяли ту или иную судебную инстанцию, результат ее работы в большей мере будет зависеть от человека, отправляющего правосудие — от судьи. Думаю, то же происходит в каждой отрасли, и суд не является исключением. И если мы правильно подберем кадры на старте реформы (а этим будут заниматься не только и не столько ВСП, сколько Высшая квалификационная комиссия судей Украины, Общественный совет добропорядочности и общественность), в дальнейшем не будет необходимости давать разрешения на задержания или аресты судей. Это последствия, с которыми тяжело бороться, а устранить необходимо причину возникновения таких последствий.

– А что свидетельствует о честности судьи? Его декларация?

– Мы же знаем, как заполняются декларации. Многие достигли в этом деле настоящего мастерства, и по поданной ими информации все имущество принадлежит родственникам, а сами они не имеют практически ничего.

Честность — это совсем другое. Она не преподается в учебных заведениях. Это то, что привила мать. Это и отношение к работе, и поведение в быту, семье. Это то, о чем мы сейчас начинаем говорить. Длительное время эта тема оставалась закрытой и не обсуждалась даже в рабочих коллективах. Априори принято было считать, что судья является честным. А получилось так, как с коммунистической партией, когда все обсуждали недостатки, но не могли заявлять об этом открыто.

Военную службу я проходил на атомном подводном флоте, и там мы привыкли к тому, что командира всегда следовало уведомлять о возникновении тех или иных проблем. От этого зависела жизнь всего экипажа. Когда же я поступил в университет и попытался говорить о недочетах, мне не позволили. Поэтому я сдал партийный билет, из-за чего едва не был исключен из учебного заведения. Через 8 месяцев после этого билеты сдали все.

Судьи должны говорить о проблемах в коллективе, в стенах судов. Если мы этого не сделаем, о наших проблемах будет говорить общество. Что, собственно, и произошло. Вы сами можете наблюдать последствия.

– Только ли о проблемах должны говорить судьи?

– Судьи не публичны. Другие органы научились работать с информационным полем, у них есть пресс-секретари, они представлены в социальных сетях. Судьи только осваивают эту непростую науку. Поэтому положительная информация о судебной системе остается незамеченной.

Например, мало кто знает, что в 2010 г., будучи председателем суда, я согласился на оценивание работы суда посредством опроса граждан, которые обращались в суд. 6 месяцев представители волонтерской организации находились в суде и опрашивали процессуальных участников — истцов, ответчиков, потерпевших, подсудимых, представителей сторон и т. д. Очень интересным моментом было то, что опрошены были как лица, иски которых были удовлетворены, так и те, кто проиграли судебные процессы. Ведь мы понимаем, что восприятие суда зависит и от того, на что человек рассчитывал и что получил в итоге.

Так вот тогда работа нашего суда по 5-балльной системе была оценена на 4,7 балла. И это в то время, когда национальные опросы оценивали доверие общественности к суду приблизительно в 8%. Это манипуляции социологов. Если сегодня опросить граждан относительно того, какая кухня — карибская или тайская — им нравится больше, думаю, мы получим какой-то ответ. При этом большинство опрошенных не пробовали ни тех, ни других блюд. Имеют ли такие опросы ценность? Но именно таким образом в большинстве случаев пытаются определить уровень доверия к судебной системе.

– Если все же вернуться к декларациям, имущество судей часто вызывает возмущение граждан. Но разве судья должен быть бедным?

– Я всегда говорил, что бедный судья может дорого обойтись обществу. Кого мы хотим видеть на должности судьи? Умных, образованных лиц. Так почему уровень достатка судей должен быть ниже, чем у лиц, которые учились с ними на одном факультете? Судья не должен сидеть на рабочем месте и думать о том, где заработать деньги. В этом случае возникает огромный риск, что он будет зарабатывать коррупционным способом.