Кадровый коллапс в прокуратуре: слишком высокая нагрузка и низкая зарплата
Яна Собко,
«Судебно-юридическая газета»
Согласно Закону «О прокуратуре», реформа органов прокуратуры будет продолжаться не менее, чем до января 2018 года. Согласно утвержденным ранее планам, она предусматривала изменение структуры и штатной численности органов прокуратуры, уменьшение их кадрового состава, повышение эффективности их работы и пр.
По поводу уменьшения кадрового состава можно сказать, что оно происходит, но не за счет «очищения», а за счет оттока кадров. Многие сотрудники прокуратуры, в т.ч. прошедшие по внешним конкурсам, разочаровались в работе. В первую очередь, из-за большой нагрузки, высоких требований и ответственности, но также из-за небольшой заработной плате, которая, по мнению самих сотрудников, не соответствует этим требованиям.
Однако, наряду с этим, внутри системы прослеживаются и так называемые «прокурорские качели».
Речь идет о заявлении руководителя Специализированной антикоррупционной прокуратуры Назара Холодницкого об угрожающих трендах, которые существуют на данный момент между подразделениями прокуратуры и другими органами в вопросе подследственности.
Как уже упоминалось, на данный момент прослеживается большой отток кадров из органов прокуратуры. В первую очередь — из-за ненадлежащего финансирования и высокой нагрузки. По состоянию на апрель 2016 года количество уволившихся прокуроров достигло 130. Более того, уже есть удовлетворенные судами иски относительно ненадлежащей выплаты заработной платы в соответствии с Законом «О прокуратуре». Но Кабмин, к которому неоднократно обращалось руководство Генпрокуратуры, пока никак не реагирует на эту проблему, что приводит к негативным последствиям. В местных прокуратурах уже есть отделы, где осталось 20% кадрового состава.
Начальник отдела организации деятельности в сфере предотвращения и противодействия коррупции Генеральной прокуратуры Украины Валентина Сеник согласилась с тем, что такая проблема существует. «Наверное, о проблеме реформирования прокуратуры известно всем. Этот вопрос широко освещается и на официальном сайте Генеральной прокуратуры, и во многих СМИ», — сказала она. — «Что касается реформы местных прокуратур, то я знаю проблематику, что их руководители, в т.ч. заместители руководителей и прокуроры, которые выиграли проведенный 3- или 4-этапный конкурс, сейчас увольняются в связи с тем, что их ожидания не оправдались».
О необходимости обеспечить надлежащее финансирование органов прокуратуры заявляет и народный депутат Украины, член Совета по вопросам судебной реформы при президенте Украины Виктория Пташник: «Отбирая квалифицированные, профессиональные кадры, если мы хотим, чтобы они действительно были независимыми и оставались работать, мы должны обеспечить им достаточный уровень жизни. Я выступаю за то, чтобы все квалифицированные кадры независимо от должностей получали компенсацию в соответствии со своей квалификацией. Если в прокуратуру на заработную плату в 2-3 или, условно говоря, 5 тыс. грн. будут идти люди, которые, скажем так, плохо учились в университетах и не смогли нигде трудоустроиться, то очевидно, что такая реформа будет провальной. Поэтому, этот баланс мы должны найти».
И еще один момент, который справедливо отмечают сами прокуроры, — это разная нагрузка и заработная плата в новосозданных прокурорских органах и других подразделениях прокуратуры. Речь идет о Специализированной антикоррупционной прокуратуре. Ни для кого не секрет, что заработная плата у ее сотрудников намного выше, чем у обычных прокуроров. С одной стороны, это можно понять, исходя из того, что сотрудники САП не должны подвергаться соблазнам, т.е. коррупционным рискам, но с другой — это несправедливо по отношению к обычным прокурорам, учитывая, что нагрузка у них значительно больше, чем у сотрудника САП.
К примеру, заместитель прокурора местной прокуратуры №6 Владимир Фурман прокомментировал данный вопрос следующим образом: «Нельзя набрать новых людей, переаттестовать их, но не изменить условия финансового обеспечения. На данном этапе это негатив. Нужно уже завершить эти шаги и сделать так, чтобы не было дисбаланса в правоохранительной системе, потому что нагрузка у всех сопоставима, а в новосозданных органах она намного меньше, потому что они только начали работу. При этом условия, в которых мы работаем, кардинально другие. Это, конечно, несправедливо. Могу сказать, что ожидания изменений внутри системы очень большие, и отношение людей к этим изменениям очень позитивное. Однако, по моему мнению, на данный момент в органах прокуратуры не хватает кадров в связи с тем, что количественный состав работников сокращается. Вы же понимаете: не может быть так, что количество работников уменьшается, а все остальное останется в том же количестве, и это приводит к успеху. Если уменьшается количество работников, то должны быть перераспределены функции, которые на них возлагаются. А в нашем случае людей сократили или перевели, а количество уголовных производств на одного прокурорского работника увеличилось. Это очень сложно, ведь когда у тебя более 100 уголовных производств, даже владеть ситуацией во всех них очень трудно. Поэтому, конечно, нам непросто. Если мы взяли курс на уменьшение кадрового состава органов прокуратуры, то нужно уменьшать и нагрузку. Ведь нельзя увеличивать нагрузку, уменьшая количество работников, — так ничего не будет работать».
Очевидно, ничто не проиллюстрирует ситуацию с реформированием органов прокуратуры так, как взгляд изнутри. Взгляд тех людей, которые ощутили на себе все ее аспекты. Поэтому, говорить о том, что реформирование проходит должным образом, наверное, пока рано. Будем надеяться, что ситуация изменится. Ведь в ближайшее время, скорее всего, будет очередной этап в реформировании органов прокуратуры.
Читайте о реформе прокуратуры в статье «Прокурорские «качели»».
