В Офисе Генпрокурора и ГБР постеснялись ответить, был ли ими задержан сотрудник Бюро экономической безопасности, ДОКУМЕНТ

Как известно, в Украине не так давно формально заработал новый орган – Бюро экономической безопасности (БЭБ). Его директор Вадим Мельник уже успел рассказать, что необходимо сохранить «маски-шоу» для бизнеса, вернуть ответственность за фиктивное предпринимательство, а БЭБ будет заниматься наушниками.

Немало вопросов возникло к отбору сотрудников в БЭБ, о чем мы ранее рассказывали. Так, в Бюро «перекочевала» большая доля работников налоговой милиции.

11 января экс-советник директора Государственного бюро расследований Олег Шрам сообщил в социальных сетях о том, что «сотрудники ГБР проводят обыски у сотрудника БЭБ, который уже занялся своими «непосредственными обязанностями» - сбором кеша с субъектов предпринимательской деятельности».

На следующий день, 12 января Офис Генпрокурора вышел с сообщением о том, что, действительно, во время получения 1,75 млн грн задержан руководитель коммунального предприятия и «сотрудник  правоохранительных органов, который обеспечивал реализацию преступной схемы». При этом, как указал Офис Генпрокурора, в схеме были задействованы «сотрудники правоохранительных органов». О том, что это «бывшие» сотрудники – Офис не указал.

В ГБР новость также подтвердили, правда, изложили ее несколько «скромнее»: «Під час одержання частини коштів - майже 1,7 млн грн, затримано керівника одного із комунальних підприємств КМДА, а також посередника, який забезпечував реалізацію злочинної схеми».

Затем соответствующую информацию прояснили в самом Бюро экономической безопасности.

В Бюро экономической безопасности подтвердили, что задержанный в БЭБ работал, но уже не числится, так как он был уволен на основании рапорта, поданного им 27 декабря 2021 года.

Впрочем, «Судебно-юридическая газета» еще до публикации информации на сайте БЭБ решила обратиться к Офису Генпрокурора и ГБР с запросом относительно того, какого же именно правоохранителя они поймали.

Ответ вас удивит – и Офис, и ГБР постеснялись ответить, в каком органе работал этот человек и числился ли он в штате на момент задержания.

Здесь стоит подчеркнуть, что оба органа нередко в своих публичных сообщениях указывают на род деятельности или профессию лиц, которых они подозревают в совершении уголовных правонарушений – прокурор, полицейский, судья, адвокат и так далее.

Но в данном случае в Офисе Генпрокурора и Государственном бюро расследований решили, что даже само по себе указание на то, что речь идет о бывшем (или действующем) сотруднике БЭБ чем-то нарушит тайну следствия.

При этом, опять-таки, сослались на постановление Пленума Высшего административного суда Украины от 2016 года (напомним, суд прекратил процессуальную деятельность еще в декабре 2017-го).

Так, по мнению ГБР, положения закона о доступе к публичной информации не распространяются на доступ к информации или документам, созданным во время осуществления досудебного расследования.

Напомним, что позиция Верховного Суда (который работает, в отличие от Пленума ВАСУ) состоит в том, что «відомості, які містять оперативні дані правоохоронних органів про злочини та причетних до їх вчинення осіб, за визначенням категорії «службової інформації», яке встановлене статтею 9 Закону України «Про доступ до публічної інформації», не можуть належати до службової інформації, а відомості про особу, щодо якої внесено запис до бази даних Єдиного реєстру досудових розслідувань, за якою статтею, яким правоохоронним органом та за повідомленням якої особи, що запитувались позивачем, не відповідають сукупності вимог, визначених частиною 2 статті 6 Закону України «Про доступ до публічної інформації», для обмеження доступу до даної інформації».

То есть, такая информация не может быть ограничена.

Ниже приводим оба ответа.

Подписывайтесь на наш Тelegram-канал t.me/sudua, на Youtube «Право ТВ», а также на нашу страницу в Facebook и в Instagram, чтобы быть в курсе самых важных событий.