Председатель ВХСУ Богдан Львов: «Реорганизация хозяйственных судов навредит инвестиционной привлекательности Украины и по своей сути противоречит условиям Соглашения об ассоциации с ЕС»

Беседовала
Наталья Мамченко,
Судебно-юридическая газета»

– Богдан Юрьевич, как известно, недавно ВР было принято решение объединить два законопроекта о судебной реформе в один и вынести его в сессионный зал. Предполагается, что предложение внести в него поправки будет направлено и судам. Вы уже готовы предложить свой вариант изменений?

– Мы столкнулись с удивительной ситуацией, когда в парламенте есть два законопроекта, направленных на урегулирование одного и того же вопроса, но при этом достаточно отличающихся по своему содержанию и структуре. Это, конечно, доставит парламенту определенные сложности в принятии единого законодательного акта. Со своей стороны, мы при всем желании не можем оставаться в стороне от происходящих процессов. Мы подготовили свои замечания сразу к двум законопроектам. Надеемся, что парламенту удастся прийти к единому документу, что в разы увеличит шансы на воплощение реформы в жизнь.

– А может быть так, что консенсус в парламенте так и не будет достигнут?

– Если так получится, если каждый автор будет настаивать на принятии исключительно своих предложений, это будет, так сказать, «торпедировать» судебную реформу.

– К какому законопроекту склоняетесь лично Вы?

– Должен отметить, что президентский законопроект «Об обеспечении права на справедливый суд» более соответствует нашим ожиданиям. У нас к нему меньше замечаний, потому что он готовился уже с учетом всех имеющихся на тот момент предложений, в т. ч. от Кабинета министров, Реанимационного пакета реформ, научных деятелей и судей. Он может быть взят за основу. А из законопроекта, подготовленного группой народных депутатов, можно взять отдельные нормы – например, положение о том, что если гражданин ошибается с подачей искового заявления, суд не возвращает это заявление, как это происходит сейчас, а обязан передать его по подведомственности.

– В чем будут заключаться Ваши предложения к законопроектам?

– Что касается президентского законопроекта, тут будут точечные корректировки, позволяющие избежать неоднозначного применения некоторых норм. Так, мы предлагаем скорректировать правила пребывания СМИ в залах судебных заседаний, а также усилить законопроект отдельными нормами из закона, разработанного народными депутатами, касающимися передачи дел по подведомственности и конкурсных процедур.

К депутатскому законопроекту замечания у нас более существенные. В первую очередь, это вопрос реорганизации хозяйственных судов. Реализация этой нормы навредит инвестиционной привлекательности Украины и по своей сути противоречит условиям подписанного нами Соглашения об ассоциации с Европейским Союзом, где мы обязались обеспечить судебную защиту инвесторам. К тому же, такая реорганизация ведет к финансовым расходам, денег на которые сейчас у государства нет. И что самое главное, это внесет хаос и беспорядок в экономические отношения, как минимум, на ближайшие 5–7 лет. Очень надеемся убедить авторов исключить этот момент из законопроекта. Есть вопросы и по прописанной там процедуре экзаменов и проведения конкурсного отбора на должности судей.

– Члены профильного парламентского комитета признались, что эти законопроекты в принципе нельзя объединить. Есть ли вообще, на Ваш взгляд, необходимость объединять два противоречащих друг другу проекта?

– Если их нельзя объединить в принципе, как могло получиться, что парламент принял их оба за основу? Думаю, шанс на их объединение все-таки есть. Однако не стоит забывать, что сейчас только первый этап судебной реформы, что кардинальные изменения невозможны без внесения изменений в Конституцию. А потом снова надо будет корректировать базовые и процессуальные законы.

– Разделяете ли Вы положения обоих законопроектов относительно статуса Верховного Суда?

– Мы согласны с необходимостью передачи такого вопроса, как допуск дел к Верховному Суду. Хотя в мире есть примеры, когда нижестоящие судебные инстанции сами решают, допускать дела в Верховный Суд или нет. Это считается нормальным. У нас же, с целью снятия напряжения в обществе и повышения доверия к судам, мы соглашаемся, что передача полномочий по допуску к ВСУ будет способствовать росту доверия к судебной системе. Также Верховный Суд должен обеспечивать единство применения законов, следовательно, он должен иметь главенствующее положение в нашей судебной системе. Но необходима дискуссия об организационных формах ВСУ, его структуре, чтобы он мог исполнять свои обязанности надлежащим образом.

– Очевидно, что сегодня на хозяйственную юрисдикцию и на Вас как председателя ВХСУ направлены информационные атаки. Последний такой случай был с якобы полученной Вами взяткой, что является примером этой войны. Как Вы оцениваете происходящее?

– Это был удачный ход с точки зрения тех, кто опубликовал эту информацию. Сделано это было в субботу, когда государственные учреждения не работали. Но благодаря социальным сетям мне удалось что-то ответить сразу, а уже в понедельник я обратился в Генеральную прокуратуру и СБУ, чтобы они подтвердили или опровергли информацию об инциденте. В понедельник информация была размещена на официальном сайте ведомств и их страницах в соцсетях. Сегодня (28 января – прим. ред.) поступило письмо от СБУ, в котором они сообщили, что ничего подобного не происходило. Не было документирования никаких событий, потому что их просто не могло быть. Меня не было в указанном отеле, как и в фитнесс-клубе или бассейне. Я вообще отсутствовал в городе, что очень легко проверить с помощью технических средств – по мобильному телефону, передвижению автомобиля. Тем, кто планировал этот информационный «вброс», просто не было известно, что в тот момент я был за праздничным столом в кругу родных и праздновал день рождения отца.

При этом, если «новость» о взятке была опубликована в субботу с утра, то заявление о проведении митинга у суда было подано еще в пятницу. Т. е. получается, что митинг, который состоялся в понедельник, прошел по поводу получения какой-то «взятки» в субботу, но сама заявка на митинг была подана еще в пятницу. Все это задокументировано – они же получили разрешение на проведение митинга, есть официальное письмо.

– Какие Ваши дальнейшие действия?

– На данный момент мы имеем трудности в распространении нужной информации. Почему? Потому что те, кто выступают против меня, имеют большие финансовые возможности и могут меня «заказывать». Если вы обратили внимание, на многих сайтах соответствующая информация обо мне была размещена на правах рекламы. Те, кто ее разместил и распространил, во избежание ответственности за ее содержание сделали все так, чтобы за рекламу отвечал тот, кто дал эту информацию.

Я сейчас имею, к сожалению, более сложные проблемы, связанные с судебной реформой, с организацией работы суда. Что касается митингующих, то мы предложили им встретиться, так они час совещались, заходить или нет, а когда, наконец, пришли на встречу, пообещали все проверить. Я им, в свою очередь, пообещал, что если они подтвердят мое пребывание в то время в Киеве, в бассейне или в отеле, что я вообще брал взятку, я напишу заявление об отставке. А они, соответственно, если ничего не докажут, принесут извинения.

– Может, Вы догадываетесь, кто стоит за этими действиями, кому это выгодно?

– Есть определенные предположения и мысли, но распространять высказывания, которые в данное время не могу подтвердить, я не буду. Отмечу только, что вопрос влияния на суды всегда был насущным, а сейчас принимает специфические формы, которые не обусловлены никакими правилами – у кого на что хватит фантазии. Намерения получить желаемое решение даже незаконным путем были всегда, и когда кто-то сталкивается с препятствиями, он пробует преодолеть их тем методом, который считает действенным.

– Не связываете ли последние события с проведением судебной реформы?

– Полностью исключить это я не могу, потому что вопрос контроля над судами (а в ходе судебной реформы ставится вопрос о структурных изменениях) имеет значение для многих лиц. Но эти лица пока остаются в тени. Безусловно, это не народные депутаты, разрабатывающие проекты реформ, и не члены Реанимационного пакета реформ. Я уверен в этом.