Утверждение факта и оценочные суждения в практике Европейского суда

Наталья Мамченко,
«Судебно-юридическая газета»

Одно из последних решений Европейского суда по правам человека в отношении Украины касается судебного спора по иску Анны Герман против редакции газеты «Вечерние вести». Так, 2 июня 2016 года ЕСПЧ принял решение, в котором констатировал нарушение ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод (свобода выражения мнения). Дело было инициировано в связи с жалобой №61561/08 против Украины, поданной в Суд 8 декабря 2008 года. ООО «Институт экономических реформ» (далее — компания-заявитель), которое утверждало, что его право на свободу выражения мнения было нарушено. Редакция газеты и автор статьи хотели получить от государства 1 млн евро и 2 млн евро соответственно в качестве компенсации репутационных потерь от неправомерных решений судов. По решению же ЕСПЧ Украина должна выплатить истцу только сатисфакцию в сумме 4,5 тыс. евро.

Обстоятельства дела

Компания-заявитель — редакционный орган (издатель) газеты «Вечерние новости». По ее данным, в рассматриваемый Судом период эта газета являлась одной из ведущих общенациональных ежедневных газет в Украине и была тесно связана с политическим лидером Юлией Тимошенко.

В 1990-е гг. Анна Герман работала журналистом газеты во Львове. В начале 2000-х гг. она возглавляла Киевское бюро «Радио Свободная Европа» «Радио Свобода». В 2004 году она стала пресс-секретарем тогдашнего премьер-министра Виктора Януковича, и этот шаг был расценен как существенное изменение положения вещей в политической дискуссии со стороны г-жи Герман. В мае 2006 года она была избрана членом парламента по списку Партии регионов и впоследствии часто представляла эту партию и позицию Виктора Януковича в разных телевизионных и радиопрограммах.

2 апреля 2007 года президент Украины издал указ о роспуске парламента. Это решение привело к острому конституционному кризису с парламентским большинством, сгруппированным вокруг Партии регионов, которая отказывалась соблюдать указ. Новые парламентские выборы первоначально были запланированы на 27 мая 2007 года, но потом отложены. В конце концов, они состоялись 30 сентября 2007 года, и политические партии во главе с Виктором Януковичем и Юлией Тимошенко получили наибольшее число голосов.

21 мая 2007 года «Вечерние новости» опубликовали статью под названием «Как я стал жертвой демагогов», написанную Игорем Ткаленко. В ней было сказано, в частности, следующее: «Юля Тимошенко в пятницу вечером чуть не потеряла одного своего фана… Стыдно признаться, но я чуть не перешел на сторону Януковича… А во всем виновата Анна Герман. Она выступала в прямом эфире радио Би-Би-Си и чуть меня не сагитировала. Сказала, что их сторонников в Украине 11 млн человек, а членов партии — 1 млн человек. Я был поражен! Ну и, конечно, на меня произвели впечатление ее речевые данные. Как же она красиво говорит, какой у нее поставленный голос, какие акцентированные интонации! Я ставил себя на место Анны Герман, и мне казалось, что она должна чувствовать себя очень неловко».

18 июля 2007 года Анна Герман подала иск о диффамации в Печерский районный суд города Киева против компании-заявителя и автора статьи, и 18 декабря того же года суд удовлетворил ее требования частично. Было установлено, что фраза в статье: «Не каждому Янукович даст квартиру в Киеве. Мало у нас таких звезд, как Анна Герман, которые стоят, как квартира в Киеве» представляет собой ложное утверждение. Суд пришел к выводу, что истец не просила и не получила квартиру в качестве члена парламента; она купила свою собственную квартиру в 2001 году прежде, чем была избрана. Суд счел, что вышеуказанные заявления представляют собой предположение, что истец стала членом парламента с единственной целью получения квартиры в Киеве. По мнению суда, это не оценочное суждение, потому что только конкретная информация о том, было ли реализовано Анной Герман ее право на получение жилищной поддержки, могло бы послужить основой для таких заявлений. По мнению суда, заявления, о которых идет речь, представляли собой утверждения о фактах, которые не были проверены или доказаны ответчиком, и были негативными и оскорбительными для истца.

Ссылаясь, в частности, на положения Гражданского кодекса и Закона «Об информации», а также на конституционное положение, гарантирующее уважение к частной жизни, суд обязал компанию-заявителя отозвать эту информацию путем опубликования части своего решения и выплатить истцу 1700 грн. (примерно 300 евро в то время) в качестве компенсации морального вреда. Апелляционная инстанция согласилась с позицией судей Печерского райсуда.

Однако, как пояснила судья Европейского суда по правам человека от Украины Анна Юдковская, при этом украинский суд не заметил, что он оценивает статью-фельетон, а не новостной материал. «Европейский суд отметил, что национальные суды стремились отделить утверждение факта от оценочных суждений, но не обратили внимания на сатирический тон статьи, гипотетические грамматические формы и открытое заявление автора, что его высказывания должны восприниматься как иронические», — пояснила Анна Юдковская.

Аргументы сторон

Отметим, что компания-заявитель в апелляции утверждала, что спорная фраза была выражением мнения автора. Кроме этого, она отметила, что истец и суд первой инстанции не смогли сформулировать конкретное заявление об опровержении информации и прибегли к требованию опубликовать текст решения суда. По мнению заявителя, такое требование противоречит на тот момент действовавшим ст. 47-1 Закона «Об информации» и ст. 37 закона о печатных СМИ. Заявитель также подчеркивал, что автор не имел намерения распространять ложную информацию, сославшись в подтверждение своих аргументов на конституционное положение, гарантирующее свободу слова.

В дальнейшем, при обращении в Верховный Суд Украины по вопросам права, редакция газеты также сослалась на постановления ЕСПЧ в делах Ukrainian Media Group vs Ukraine (№72713/01, 29 марта 2005 года) и De Haes and Gijsels vs Belgium (24 февраля 1997 года), утверждая, что в соответствии с прецедентным правом ЕСПЧ, пределы приемлемой критики шире в отношении политика, чем по отношению к частному лицу, и что такая критика может включать в себя обращение к некоторой степени преувеличения или даже провокации. Однако, 23 мая 2008 года Верховный Суд не нашел оснований для рассмотрения дела по вопросам права.

Отметим, что правительство Украины как сторона при рассмотрении дела ЕСПЧ согласилось с тем, что решения национальных судов представляли собой вмешательство в свободу компании-заявителя выражать свое мнение. Тем не менее оно указало, что такое вмешательство было предусмотрено законом и основывалось на соответствующих положениях Закона «Об информации» и Гражданского кодекса, преследуя законную цель защиты репутации или прав других лиц. Правительство сослалось на решение Суда в деле Lindon, Otchakovsky-Laurens and July vs France, в соответствии с которым «независимо от силы политической борьбы является законной попытка обеспечить соблюдение минимальной степени умеренности и приличий, особенно что касается репутации политика, даже спорной, на которую распространяется защита, предоставляемая Конвенцией». Кроме этого, правительство ссылалось на решение Суда в деле Витренко и другие против Украины (№23510/02, 16 декабря 2008 года), в котором, по мнению правительства, поддерживается принцип, что даже во время избирательной кампании физическое лицо не может быть подвергнуто несправедливым обвинениям от своих оппонентов.

Оценка ЕСПЧ

Как отметил ЕСПЧ, решения национальных судов представляют собой вмешательство в право компании-заявителя на свободу выражения мнения. Такое вмешательство будет нарушать Конвенцию о защите прав человека, если не соответствует критериям, изложенным в п. 2 ст. 10. Таким образом, перед ЕСПЧ стояла задача определить, было ли это вмешательство предусмотрено законом, преследовало ли одну или несколько законных целей, перечисленных в этом пункте, и было ли необходимым в демократическом обществе для достижения этих целей.

«Предусмотрено законом»

ЕСПЧ отметил, что рассматриваемое вмешательство основывалось на положениях Гражданского кодекса и Закона «Об информации», а также подчеркнул, что компания-заявитель не обосновала свое утверждение о том, что требование, предъявляемое к ней — опубликовать резолютивную часть судебного решения первой инстанции суда (в отличие от специально сформулированного «опровержения»), — противоречит ст. 37 закона о печатных СМИ.

Суд также отметил, что толкование и применение внутреннего законодательства относится, в первую очередь, к компетенции национальных властей, в частности судов (см., например, Lehideux и Isorni vs France, 23 сентября 1998 года). При отсутствии каких-либо подробных материалов, представленных компанией-заявителем по данному вопросу, ЕСПЧ не вправе делать вывод о том, что толкование национального суда по соответствующему положению закона было произвольным или явно необоснованным. В связи с этим Европейский суд отметил, что толкование национальными судами закона согласуется с постановлениями Пленума Верховного Суда Украины от 1990 и 2009 гг.

Кроме этого, основная направленность представленных компанией-заявителем как в национальных судах, так в ЕСПЧ материалов в этом отношении касается неспособности сформулировать конкретное опровержение. Этот аргумент касается вопроса о том, было ли вмешательство необходимым в демократическом обществе (см. Ukrainian Media Group vs Ukraine, §50 и Gazeta Ukraina-Tsentr vs Ukraine, №16695/04, §48, 15 июля 2010 года). В свете этих соображений Суд посчитал, что вмешательство было предусмотрено законом по смыслу п. 2 ст. 10 Конвенции. Он также выразил согласие с представлением правительства о том, что вмешательство преследовало законную цель защиты репутации и прав других лиц, а именно Анны Герман.

«Необходимо в демократическом обществе»

Основные принципы, касающиеся вопроса о том, является ли вмешательство в свободу выражения мнения необходимым в демократическом обществе, хорошо зарекомендовали себя в прецедентной практике Европейского суда и недавно были обобщены следующим образом (см. Delfi AS vs Estonia, №64569/09, §131, 16 июня 2015 года):

«(І) Свобода выражения мнений является одной из важнейших основ демократического общества и одним из основных условий для его прогресса и самореализации каждого человека. В соответствии с п. 2 ст. 10, она применима не только к информации или идеям, которые благосклонно принимаются или расцениваются как безобидные или безразличные, но и к тем, которые оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство. Таковы требования плюрализма, терпимости и широты взглядов, без которых нет демократического общества. Как сказано в ст. 10, осуществление этой свободы допускает исключения, которые должны быть четко определены, и необходимость в любых ограничениях должна быть убедительно доказана...

(ІІ) Прилагательное «необходимым» по смыслу п. 2 ст. 10 подразумевает наличие насущной общественной необходимости. Договаривающиеся государства имеют определенные пределы усмотрения в оценке того, существует ли такая необходимость, но она идет рука об руку с европейским контролем, охватывающим как законодательство, так и решения о его применении, даже вынесенные независимым судом. Таким образом, Суд уполномочен вынести окончательное решение о том, совместимы ли со свободой слова ограничения с точки зрения ст. 10.

(ІІІ) Задача Суда при осуществлении его надзорной функции состоит не в том, чтобы заменять собой национальные органы власти, а в рассмотрении принятых ими решений в соответствии со своими рамками усмотрения с точки зрения с. 10. Это не означает, что надзор ограничивается установлением того, действовало ли государство-ответчик по своему усмотрению разумно, тщательно и добросовестно. Суд должен рассмотреть обжалованное вмешательство в свете всего дела целиком и определить, было ли оно соразмерно преследуемой законной цели, и были ли причины, приведенные национальными властями в обоснование своего решения, существенными и достаточными. Выполняя это, Суд должен убедиться в том, что национальные органы власти применили стандарты в соответствии с принципами, изложенными в ст. 10 и, кроме того, опирались на приемлемую оценку соответствующих фактов».

ЕСПЧ также напомнил, что пресса выполняет важнейшую функцию в демократическом обществе. Хотя она не должна преступать определенных границ, в частности, в отношении защиты репутации и прав других лиц, ее долг состоит в том, чтобы сообщать информацию и идеи по всем вопросам, представляющим общественный интерес. Мало того, что пресса имеет перед собой задачу распространения такой информации и идей — общественность также имеет право на их получение. Если бы это было иначе, то пресса была бы не в состоянии играть свою жизненно важную роль «сторожевого пса» (см. Axel Springer AG vs Germany (№2), №48311/10, §55, 10 июля 2014 года). Свобода выражения применима не только к информации или идее, которые благосклонно принимаются или расцениваются как безобидные или безразличные, но и к тем, которые оскорбляют, шокируют или беспокоят государство или какую-то часть населения. Журналистская свобода включает также возможность прибегнуть к некоторой степени преувеличения или даже провокации (см. Prager and Oberschlick vs Austria, 26 апреля 1995 года, §38).

В отношении уровня защиты, в соответствии с п. 2 ст. 10 Конвенции, существует мало возможностей для ограничения политических высказываний или дебатов по вопросам, представляющим общественный интерес (см. Sürek vs Turkey №26682/95, §61). Следовательно, высокий уровень защиты свободы выражения мнений (при этом власти, таким образом, будут пользоваться особенно узкой свободой усмотрения), как правило, будет предоставляться в случаях, когда высказывания касаются вопроса, представляющего общественный интерес (см. Morice vs France, №29369/10, §125, 23 апреля 2015 года) (под термином «усмотрение» имеется в виду пространство для маневра, которое органы Страсбурга готовы предоставить национальным органам власти при выполнении своих обязательств в соответствии с ЕКПЧ при оценке необходимости вмешательства — прим. ред.).

Кроме этого, пределы допустимой критики шире в отношении политического деятеля, чем частного лица. В отличие от последнего, первый неизбежно и сознательно выставляет на всеобщее обозрение свои слова и дела для журналистов и общественности в целом, а следовательно, должен проявлять большую степень терпимости. Политик, конечно, имеет право защищать свою репутацию, даже когда он не действует в своем личном качестве, но в таких случаях требования такой защиты должны быть противопоставлены интересам открытой дискуссии по политическим вопросам (см. Lingens vs Austria, 8 июля 1986 года, §42).

Кроме этого, ЕСПЧ в своем прецедентном праве проводит различие между утверждениями о фактах и оценочными суждениями. Существование фактов может быть доказано, тогда как истинность оценочных суждений не поддается доказыванию. Требование доказать истинность оценочного суждения невозможно выполнить, если оно нарушает саму свободу мнения, которая является основной частью права, гарантированного ст. 10 (см. Lingens vs Austria, §46). Вопрос о классификации утверждения как факта или оценочного суждения подпадает, в первую очередь, под сферу свободы усмотрения национальных властей, в частности, национальных судов. Однако, даже в том случае, когда утверждение является оценочным суждением, необходимо наличие достаточных фактических оснований для его подтверждения, при отсутствии которых оно будет чрезмерным (см. Lindon, Otchakovsky-Laurens and July vs France, §55).

Факт и оценочное суждение: различия

Для того, чтобы различать фактическое утверждение и оценочное суждение, необходимо принимать во внимание обстоятельства дела и общий тон замечаний (см. Brasilier vs France, №71343/01, §37, 11 апреля 2006 года) в том смысле, что утверждения о вопросах, представляющих общественный интерес, могут, на этой основе, представлять собой оценочные суждения, а не констатацию фактов (см. Paturel vs France, №54968/00, §37, 22 декабря 2005 года).

Сатира является одной из форм художественного выражения и социальных комментариев и, с присущими ей особенностями преувеличения и искажения реальности, естественно, стремится спровоцировать и сагитировать. Следовательно, любое вмешательство в право художника или социального комментатора на такое выражение должно быть рассмотрено с особой тщательностью (см. Vereinigung Bildender Künstler vs Austria, №68354/01, §33, 25 января 2007 г.; Alves da Silva vs Portugal, №41665/07, §27, 20 октября 2009 г. и Welsh and Silva Canha vs Portugal, №16812/11, §§ 29 и 30, 17 сентября 2013 г.), даже если использование этой формы выражения не исключает любую возможность ограничения в соответствии с п. 2 ст. 10 Конвенции (см. Leroy vs France, №36109/03, §§39 и 44, 2 октября 2008 г.).

Что касается применения вышеуказанных принципов к делу, о котором идет речь в этой статье, то ЕСПЧ подчеркнул, что в контексте ст. 10 Конвенции нужно учитывать обстоятельства и общий фон, на котором были сделаны обсуждаемые заявления. Суд отметил, что в указанное время борьба между Юлией Тимошенко и Виктором Януковичем и их союзниками была важной особенностью украинской политической жизни. Эта борьба была особенно острой в контексте решения президента о том, чтобы распустить парламент, и подготовки к парламентским выборам. Компания-заявитель и ее редакционная политика, по ее собственному признанию, были на стороне г-жи Тимошенко. Анна Герман, напротив, была одним из главных спикеров Виктора Януковича и его Партии регионов. В этом качестве она часто делала заявления в разных СМИ, в т.ч. на радио в прямом эфире и в телевизионных шоу. Оспариваемая статья представляет собой саркастическую реакцию автора, самопровозглашенного сторонником Тимошенко, на участие г-жи Герман в программе на радио BBC.

В этих обстоятельствах ЕСПЧ считает, что предмет оспариваемой статьи, а именно предположение автора о мотивах г-жи Герман при поддержке Партии регионов, представляет значительный общественный интерес. Соответственно, власти имели особенно узкие пределы усмотрения (см. например, дело Morice vs France, упомянутое выше, §125, и Харламов против России, №27447/07, §33, 8 октября 2015 г.).

Что касается содержания оспариваемых заявлений, то Суд отметил, что суд первой инстанции, чьи решения были оставлены в силе без обсуждения вышестоящими судами, посчитал, что два предложения в оспариваемой статье, взятые вместе, представляют собой констатацию факта, а именно: «А если за народное депутатство, как в случае с Анной Герман? Т.е. за квартиру в Киеве?» и «Но есть одна проблема: не всякому Янукович даст квартиру в Киеве. Мало у нас таких звезд, как Анна Герман, которые стоят, как квартира в Киеве».

Национальные суды пришли к выводу, что эти заявления представляют собой утверждение о том, что г-жа Герман стала членом парламента с единственной целью получения квартиры в Киеве. Они также пришли к выводу, что эти заявления не могут рассматриваться как оценочные суждения, т.к. единственно возможная основа для них — фактическая информация. Национальные суды установили (и это не оспаривалось заявителем или автором), что г-жа Герман никогда не утверждала, что у нее было право на получение жилищной поддержки, и что ни автор, ни компания-заявитель никогда не пытался проверить, было ли оно у нее. Исходя из этого, национальные суды пришли к выводу, что заявление, о котором идет речь, было неправдой.

ЕСПЧ с удовлетворением отметил, что национальные суды пытались провести различие между утверждениями о фактах и оценочными суждениями в оспариваемой статье. Тем не менее, особенно с учетом ограниченного объема их рассуждений в этом отношении, они не убедили ЕСПЧ в своем подходе.

Во-первых, Суд отмечает, что национальные суды не комментируют сатирический тон оспариваемых высказываний (см. Standard Verlags GmbH vs Austria, №13071/03, §51, 2 ноября 2006 г., и Nikowitz и Verlagsgruppe News GmbH vs Austria, №5266/03, §25, 22 февраля 2007 г.). Более того, национальный суд не рассмотрел структуру статьи в целом, в первую очередь, явные ссылки автора на то, что его высказывания являются «шутками», «ироничными» или «саркастическими». На самом деле вся заключительная часть статьи была посвящена объяснению преувеличенного характера его первой части, в которую входили, в частности, заявления, в отношении которых национальные суды установили, что они не соответствуют действительности и являются клеветническими. Тем не менее национальные суды, по всей видимости, восприняли эти заявления отдельно от контекста.

Во-вторых, национальные суды не приняли во внимание общий контекст общественной дискуссии, в которой были сделаны заявления, и их предмет. В некоторых случаях такие факторы характеризуют высказывания относительно мотивов и предвзятости как оценочные суждения (см.,например, Paturel vs France, упомянутое выше, §§10 и 37, и Ляшко против Украины, №21040/02, §50, 10 августа 2006 г.). Кроме этого, утверждения о вопросах, представляющих общественный интерес, могут, в связи с этим, представлять собой оценочные суждения, а не констатацию фактов.

По мнению ЕСПЧ, оспариваемые заявления были сделаны в контексте острых политических дискуссий и соответствующих вопросов, представляющих общественный интерес. Суд также указал, что национальными судами не рассматривались другие факторы, такие как гипотетические грамматические формы и сатирический тон автора, который сам подчеркнул, что его заявления следует рассматривать как иронию. Ввиду указанного характера оспариваемых заявлений Суд пришел к выводу, что они должны рассматриваться в контексте оспариваемой статьи в целом как оценочные суждения, а не чистые утверждения о фактах.

Однако, Европейский суд напомнил, что даже в случае, когда утверждение приравнивается к субъективной оценке, адекватность вмешательства может зависеть от того, существует ли достаточное фактическое основание для опровергаемого утверждения, поскольку даже субъективная оценка, не имеющая под собой никакой фактической основы, может быть чрезмерной (см., например, Jerusalem vs Austria, №26958/95, §43).

В связи с этим Суд отметил, что оспариваемые высказывания не были особенно серьезны в тоне. Они также не были особенно разрушительными по существу, учитывая, что автор не обвинял Анну Герман в конкретном противоправном или аморальном поведении. В намерениях автора не было утверждать, что г-жа Герман действительно получила жилищную поддержку, а скорее, что ее членство в парламенте было мотивировано, так как оно принесло, грубо говоря, финансовое вознаграждение. Из этого следует, в свою очередь, что в контексте статьи и с учетом ее сатирического тона «квартира в Киеве» должна была олицетворять все различные финансовые выгоды, связанные с членством в парламенте. Таким образом, положения внутреннего законодательства, дающие членам парламента право на поддержку жилищного строительства и различные другие преимущества, при условии, что некоторые фактические основания для утверждений преувеличенны и провокационны, все же имели место.

Национальные суды не объяснили, почему, несмотря на вклад оспариваемой статьи в дискуссию, представляющую общественный интерес, и роль ее субъекта в качестве известного политика, а также ту важную роль, которую играет пресса в демократическом обществе, они посчитали, что заявления автора сатирического тона вышли за рамки допустимого уровня преувеличения или провокации.

Суд также пришел к выводу, что национальные суды не признали, что в данном случае речь идет о конфликте между свободой выражения мнения и защитой репутации человека, и не пробовали найти баланс между ними на основе критериев, изложенных в прецедентном праве ЕСПЧ (см. Резник против России, №4977/05, §43, 4 апреля 2013 г., и Niskasaari and Otavamedia Oy vs Finland, №32297/10, §58, 23 июня 2015 г.). Хотя санкция к компании-заявителю была относительно скромной, тем не менее, она имела символическое значение, и не исключено, что она все еще может иметь негативное влияние на заявителя и других участников публичной дискуссии.

Таким образом, в свете ограниченного анализа национальных судов и узких границ усмотрения государства в этой области ЕСПЧ решил, что вмешательство не было основано на достаточных причинах, и сделал вывод о том, что необходимость вмешательства в осуществление заявителем свободы выражения мнения не была доказана.

Читайте также о практике Европейского суда по правам человека в вопросе лишения гражданства в статье «Оценочные суждения или диффамация?».