Бывшие одноклассники издевались над девушкой три дня

Зосю Курочкину, молодую 23-летнюю женщину, в поселке считали гулящей. Говорили, что она «торгует своим телом — продается мужчинам за 10 грн.». А местные «грамотеи» писали об этом мелом на заборах.

Дыма без огня не бывает. Но зачем раздувать чужой костер?! Зося – замужняя женщина. У нее на руках двое маленьких детишек-близняшек и парализованная мать. Удобств у Зоси в доме никаких, и вода – во дворе в колодце. Муж, не выдержав испытания бытом, отправился к своей маме «под крылышко», оставив молодую жену один на один со всеми бедами и с маленькими дочками.

Зося не работала – находилась в отпуске по уходу за детьми. Существовали все за счет материной пенсии и детских пособий. Во дворе у Курочкиных было два дома: в одном они проживали сами, другой сдавали квартирантам. Все эти виды дохода составляли небогатый семейный бюджет. Возможно, что Зося и «подрабатывала» тем способом, о котором чесали языками вездесущие соседи. Но ведь это личное Зосино дело, не так ли?!

***

Пшенный, Антипов и Овечкин – ровесники Зоси Курочкиной, ее соседи, когда-то они все учились в одной школе в параллельных классах. Кстати, эти неженатые молодые люди тоже нигде не работают, но о том, что они тунеядцы и живут за счет своих родителей – об этом на заборах никто не пишет.

Было начало лета. Антипов делал у себя в доме ремонт, ему помогал Овечкин. Работа уже подходила к концу, когда в дверях появился Пшенный. Молодые люди купили в ночном киоске литр водки и, разместившись на веранде, потихоньку пили и беседовали. Не заметили, как бутылка опустела. Настроение было приподнятое, летняя ночь – звездная, тихая; спать никому не хотелось. Подумали и решили еще немного выпить. Антипов и Пшенный опять отправились в киоск. Возвращаясь назад, остановились возле двора Курочкиных. В домах на всей улице нигде не светилось – лишь неярко горели редкие фонари. Время ходить в гости было не самое подходящее – около трех часов ночи, но молодые люди решили, что Зося будет им рада. Легко отодвинув защелку, на которую запирались на ночь ворота, Антипов и Пшенный вошли во двор. Постучали в окно. Зося проснулась, но не откликалась. Стук повторился, но уже в дверь. Зося поднялась, вышла в коридор. Кто-то там, на крыльце, дергал за дверную ручку. Молодая женщина открыла дверь и увидела Антипова и Пшенного. Оба были пьяные.

Антипов попросил, чтобы Зося вышла к ним, но она сказала «Нет» и, захлопнув дверь, повернула ключ в замке.

Стук возобновился. За дверью слышалось сопение, тихий мат, потом раздался треск – и Зося поняла, что дверь взломали. Действительно, это было так. Антипов посчитал, что Зося Курочкина негостеприимна до неприличия, и потому решил войти без спроса. Недалеко от крыльца он увидел небольшой ломик – возможно, тот был приготовлен, чтобы отпугивать непрошеных гостей, но Антипов использовал его, как орудие взлома.

Антипов вошел в дом один и приказал Зосе идти с ним на улицу. От шума проснулась дочка и мать. Зося взяла девочку на руки, прижала к себе, успокаивая. Мама Зоси, беспомощная в своей неподвижности, умоляла ночного гостя покинуть их дом. Но Антипов с пьяным и злым упрямством дергал Зосю за ночную сорочку и твердил: «Выйди!». Она положила дочку на кровать рядом с матерью и пошла за Антиповым, намереваясь закрыть дверь после его ухода. Однако не сумела это сделать – Антипов помешал. Он требовал, чтобы Зося шла с ним. Она плакала, говорила, что у нее маленькие дети, и сейчас очень поздно; просила оставить ее в покое. Антипов толкнул ее ногой в спину: «Иди, оденься…» Зося поняла, что нужно покориться. Натянув на себя брюки и блузку, она вновь вышла во двор. Еще надеясь на спасение, на помощь, Зося, проходя мимо окон, за которыми спали квартиранты, громко забарабанила по стеклу. Из-за  занавески тут же показалось лицо дедушки Матвея, но Антипов злобно цыкнул: «Выйдешь – убью!», и дедушка Матвей опустил занавеску. Всю дорогу до дома Антипова Зося пыталась вырваться и убежать, но ее держали крепко и укрощали то пинками, то тумаками.

Когда пришли к дому Антипова, начинало светать. Овечкин и Пшенный поджидали друга. Увидев всю компанию, Зося уже не сомневалась, зачем ее сюда привели. Она еще попыталась оказать сопротивление, но пьяных молодых людей это не остановило. Антипов спешил. Сорвав с Курочкиной одежду, он подтолкнул ее к дивану. В фантазии (в смысле, сексуальной) молодому человеку не откажешь, да вот беда – выпил он многовато! Злой и неудовлетворенный, он стянул у Зоси с пальца золотое колечко, сорвал цепочку с шеи. Это были ее единственные украшения, и она попросила: «Отдай!». Антипов ответил пощечиной.

Потом все пили принесенную водку, налили и Зосе в стакан. Антипову вновь захотелось интима. Зося отказывалась. Но Пшенный с Овечкиным стали пугать, что сейчас они все втроем к ней приступят. Вакханалия продолжалась. Парни матерились, удивлялись, и чего это Зоська выламывается. А у нее в ушах стоял плач маленькой дочки и испуганный, умоляющий голос матери: «Уходите…»

***

Наступило утро. Мужчины вынесли во двор матрац, толкнули на него Зосю Курочкину и продолжали развлекаться. А, развлекаясь, избивали ее руками и ногами. От «нежного» обращения тело женщины болело, на нем появились синяки и кровоподтеки, по лицу была размазана кровь. Зося кричала, звала на помощь. Это могло привлечь внимание соседей, и тогда насильники спрятали Курочкину в погреб. Она и там продолжала кричать — ее освободили. Кто-то – Овечкин или Пшенный – принес молоток и начал бить им Зосю по голове и по пояснице, по почкам. Сосед, дядя Толя, окликнул через забор: «Что там у вас происходит?!» «Ничего, — ответили молодые люди, — мы отдыхаем». И опять к Зосе: «Ну, все! Тебе конец!» Овечкин взял лопату и, очертив на земле за сараем прямоугольник по Зосиному росту, принялся копать яму. «Убьем и зароем!» — сказал. Наверное, молодые люди пошутили, чтобы еще сильнее запугать свою жертву. Но женщина видела перед собой лица, залитые веселой злобой, которые сейчас напоминали ей звериные, и все происходящее восприняла всерьез. Истошно закричала. Слышно было, что возле двора затормозила машина. Зосе заткнули тряпкой рот и, ухватив за волосы, потащили в дом. «Пикнешь – убью!» — говорил Овечкин, со страхом поглядывая в окно. Он видел, как Антипов открыл калитку и с кем-то разговаривал, но во двор не впускал. Оказалось, что это были ГАИшники. Они проезжали мимо, и их тоже привлек шум во дворе Антипова. Но хозяин сказал им: «Все в порядке, ребята!» — и те уехали.

Через два дня троица поняла, что от Зоси нужно избавляться. Поскольку убивать они ее не собирались, а нагулялись вполне достаточно, то приказали ей одеться, умыться и отправляться восвояси. Зося вернулась домой – избитая, заплаканная – и рассказала матери все, что с нею произошло. Как могла помочь своей бедной дочери парализованная женщина?! В тот же день вечером во двор к Курочкиным зашла соседка набрать воды из колодца. Увидела Зосю. Ужаснулась: «Вызывайте «Скорую помощь»! Чего вы ждете?!». Зосю увезли в больницу. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, Курочкиной Зосе были причинены телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, сотрясения головного мозга, ушиба грудной клетки, множественных ссадин и кровоподтеков лица и грудной клетки. По своему характеру эти телесные повреждения относятся к категории легких и квалифицируются по ч.2 ст. 153 УК Украины.

Антипов, Пшенный, Овечкин были взяты под стражу. Кроме их умышленных действий, выразившихся в удовлетворении половой страсти в извращенной форме с применением физического насилия, с использованием беспомощного состояния потерпевшей, которые квалифицируются выше названной статьей, молодые люди завладели чужим имуществом (золотым колечком и цепочкой), причем также с применением насилия. А это плюс еще одна статья Уголовного Кодекса: 187 ч. 3.

Привлеченные к уголовной ответственности Антипов, Пшенный и Овечкин вину свою не признали. Факт завладения чужим имуществом они начисто отрицают. Не было такого! На следующий день, правда, Антипов, вроде, нашел в комнате на полу золотое колечко и собирался его Зосе отдать. Снимать – не снимал с нее, видать, само по-пьяни скатилось. А цепочку – так ее вообще никто не видел!

Все остальное произошло по доброй воле Курочкиной: сама пошла. «Я ей пообещал за это 50 грн! — говорит Антипов. - Насилия никакого не было!» Следы побоев на теле Зоси? «Их тоже не было», — честно признаются молодые люди. Но как все это появилось, каким образом проявилось – им не известно. Зачем в погреб ее упрятали? Да чтобы на солнышке не обгорела – жарко ведь было! А молотком ее никто не бил – выдумывает все! В судебном заседании на вопрос адвоката: «Могла ли Курочкина убежать?!» один из подсудимых ответил: «Могла. Мы ее не удерживали!»

- Как она могла это сделать?

- Только через ту комнату, в которой мы сидели.

Наверное, комментарии к такому ответу излишни…

«Кто она и кто мы!» — рассуждали подсудимые. Они – личности, не состоящие ни на каких спецучетах, даже за время пребывания в СИЗО характеризовались положительно! А Зоська Курочкина – гулящая, «третьесортный» человек! «Когда моя мать ходила к ней в больницу, Курочкина потребовала с каждого из нас по 5 тыс. долларов!» — говорит в суде Пшенный. Он слишком увлекся, не подумав, что бывает за дачу ложных показаний.

Разрешая вопрос о назначении подсудимым наказания, суд учел их положительные характеристики по месту жительства и то, что все трое ранее не были судимы; преступление совершили, находясь в состоянии алкогольного опьянения, — а это отягчающее вину обстоятельство. Была учтена и степень тяжести совершенных Антиповым, Овечкиным и Пшенным преступлений. Суд решил, что исправление всех подсудимых возможно только в местах лишения свободы, и приговорил: Антипова к 3 годам и 6-ти месяцам лишения свободы; Овечкина и Пшенного – к 3-м годам.

***

«Посеешь поступок – пожнешь привычку, посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу» (Теккерей).

Каждый из нас пожинает то, что в свое время посеял…

Валентина Индовицкая,

специально для «Судебно-юридической газеты»