Василий Маклаков — адвокат, участвовавший в одном из наиболее громких процессов ХХ века

Василий Алексеевич Маклаков (1869 – 1957) – выдающийся адвокат, депутат нескольких Государственных Дум, политический деятель России

Казалось бы, что может быть общего между Александром Галичем, Иваном Буниным, Зинаидой Гиппиус, Сержем Лифарем, князем Романовым, Андреем Тарковским и известным адвокатом начала ХХ века Василием Маклаковым? Ответ: известность, неординарная жизнь и смерть – все они похоронены под Парижем на кладбище Сен-Женевьев-де Буа.

К слову, с Парижем Василия Маклакова всегда связывали теплые взаимоотношения. В канун его 20-летия отец – профессор Алексей Маклаков, мировое светило офтальмологии, решил сделать сыну подарок и взял его с собой на Парижскую выставку. Шел 1889 год, и Василий оказался в числе первых русских, увидевших Эйфелеву башню. Скромный московский студент почувствовал себя в Париже, как Алиса в Зазеркалье. Воздух свободной страны кружил голову почище глубоких декольте парижских красавиц, а от газетных заголовков и предвыборных речей кандидатов в парламент, на собрания которых его ежедневно водили новоприобретенные французские друзья-студенты, поеживало, словно от сквозняка, тянувшего от самой Сибири. 65 лет спустя после той поездки В. Маклаков писал, что месяц, проведенный тогда в Париже, считает счастливейшим в своей жизни.

Начало пути

Родился Василий Маклаков 10 мая 1869 г. в Москве. Отец его был известнейшим врачом-офтальмологом, мать Елизавета Васильевна, урожденная Чередеева, происходила из дворянского рода. Семья была большой и дружной. Кроме сестер Марии и Ольги, Василий воспитывался вместе с братьями Николаем (возглавлял Министерство внутренних дел в 1912–1915 гг.) и Алексеем (пошел по стопам отца).

Образование давалось молодому Маклакову легко, но получал он его сложно и с большими проблемами. Золотую медаль в 5-й Московской гимназии он не получил из-за претензий к поведению. Через год после поступления в Московский университет за участие в студенческих волнениях он был отчислен с физико-математического факультета – «за неблагонадежность», как гласила официальная формулировка. Понятно, что все время так продолжаться не могло, и пришлось принимать меры. В 1896 г. Маклаков сдает экстерном кандидатский экзамен по юридическому факультету. То было время адвокатов! Появившийся на них спрос не поспевал за предложением, и благодаря бессословности суда, предусмотренной реформой, быстро сделал эту профессию одной из самых престижных в России.

Адвокатская слава

Адвокатскую практику Василий Маклаков проходил у знаменитого Федора Плевако. «Выборгский процесс» 1907 г. – суд над бывшими депутатами Государственной Думы, подписавшими выборгское воззвание – был не первым делом Маклакова, но после него его имя вошло в перечень ведущих российских адвокатов. Его речь появилась во всех петербургских газетах. Когда зал вместе с подсудимыми стоя аплодировал ей, растерявшийся председатель суда убежал в судейскую комнату, забыв даже закрыть заседание. Вспотевший прокурор потребовал ответного слова, хоть речь Маклакова по регламенту была последней.

Впоследствии В. Маклаков вступил в московский кружок молодых адвокатов, который организовывал бесплатные юридические консультации для неимущего населения и бесплатные защиты на политических процессах. К примеру, молодой адвокат защищал обвиняемых по делам о забастовке на фабрике «Гусь» (дело было прекращено, а обвиняемые освобождены), о беспорядках на фабрике Викулы Морозова в Москве (обвинение было переквалифицировано на более мягкое). В 1906 г. Василий Алексеевич представлял интересы либерального дворянского деятеля М. А. Стаховича, обвинившего в клевете редактора монархического журнала «Гражданин» князя В. П. Мещерского.

Однако, подлинная (и всемирная) слава пришла к нему после, наверное, самого громкого процесса начала XX в. в России – дела Бейлиса в Киевском окружном суде, за которым с любопытством наблюдало «все прогрессивное человечество». Впрочем, «прогрессивное человечество» оказалось вполне «на уровне» и быстро разобралось в российских реалиях и специфике, чему свидетельство – цитата из лондонской «Таймс» тех дней: «С каждым днем становится все очевиднее, что тут за формами закона и суда решается сражение громадного политического значения; здесь не дело Бейлиса; возможно, что это последний бой глубоко закоренелых реакционных сил Империи против всего прогрессивного, что есть в России».

Василий Маклаков был депутатом II, III и IV Государственных Дум от партии кадетов, лучшим, по мнению многих, думским оратором. Сборник его речей в Думе вышел отдельной книгой, читать их – удовольствие для того, кто ценит логику, аргументацию, эрудицию. В думских дебатах он всегда старался убедить оппонентов аргументами, склонить их на свою сторону. Он пользовался огромной популярностью и у правых, и у левых, со всеми был в хороших, ровных отношениях. Может быть, благодаря своему адвокатскому опыту он обладал редким среди политиков даром «внепартийного» зрения. После февральской революции Маклаков отказывается от министерского портфеля и просит министра иностранных дел временного правительства и своего «шефа» по партии Павла Милюкова назначить его послом во Францию. На 8 ноября 1917 г. было назначено вручение верительных грамот, и Маклаков стал послом несуществующего правительства несуществующей страны. Впрочем, в этом же месяце он был уволен с должности новым «наркоминдел» Львом Троцким, но остался в любимой Франции навсегда. Даже жил в посольском особняке – дипломатических отношений между Францией и Советской Россией не было еще 7 лет, и помещения все равно пустовали. В 1924 г. Франция признала Советы, и Маклакова «выселил» новый посол СССР Леонид Красин, которому когда-то, во времена его революционной молодости, Василий Алексеевич оказывал профессиональные адвокатские услуги при одном из его арестов.

Во время немецкой оккупации 71-летний Маклаков вместе с еще несколькими русскими эмигрантами вел антинацистскую пропаганду, за что угодил в тюрьму. Через 2,5 месяца его отпустили «за отсутствием улик». 12 февраля 1945 г. Маклаков и еще несколько заметных деятелей русской эмиграции нанесли визит советскому послу во Франции, чекисту Богомолову. Газета «Новое русское слово» 7 марта 1945 г. сообщала: «После речей и обмена мнениями членам делегации был предложен завтрак «а ля фуршет». Первый тост провозгласил Богомолов: «За доблестную Красную Армию и ее вождя маршала Сталина!» С ответным словом выступил Маклаков. Он сказал: «Я испытываю чувства глубокого волнения и радости, что дожил до дня, когда я, бывший русский посол, могу здесь, в здании русского посольства, приветствовать представителя моей Родины и принять участие в ее борьбе с врагами-захватчиками». Это была, что называется, минутная слабость. Впоследствии он не раз устно и письменно сожалел о ней. Эйфория быстро прошла – логика и здравый смысл всегда считались главными козырями адвоката Маклакова.

Он прожил еще 12 лет и умер в Цюрихе в 1957 г. в возрасте 88 лет.

**Инфосправка**

«Дело Бейлиса». Брат против брата

Одно из самых знаменитых дел адвоката Маклакова – «дело Бейлиса». Этот судебный процесс по обвинению еврея Менахема Менделя Бейлиса в ритуальном убийстве 12-летнего ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского привлек внимание мировой общественности. Процесс состоялся в Киеве 25 сентября – 28 октября 1913 г. и сопровождался, с одной стороны, активной антисемитской кампанией, а с другой – общественными протестами всероссийского и мирового масштаба.

Реакционные силы собрали под свои знамена весь чиновный консервативный цвет страны во главе с министром юстиции Иваном Щегловитовым и министром внутренних дел Николаем Маклаковым. Так два брата оказались в этой битве друг против друга. Представлять правительство в таком важном деле Щегловитов местной прокуратуре не доверил – из столицы им был послан Государственный прокурор Оскар Виппер. Но главным козырем обвинения был состав присяжных – 7 крестьян, 3 мещанина, 2 мелких чиновника и знаменитый писатель и журналист Владимир Короленко. Примечательно, что параллельно в здании суда шли еще два уголовных процесса. В одном из них по мелкому делу в составе присяжных было два профессора и только двое крестьян.

Но и «прогрессивные» силы собрали достойную «сборную». 5 адвокатов защищали Менделя Бейлиса: И. Грузенберг, Н. Карабчевский, А. Зарудный, И. Григорович-Барский и Маклаков. Американский писатель Морис Сэмюэль, долго изучавший дело Бейлиса, писал в книге «Кровавый навет»: «Беспристрастно говоря, самым выдающимся среди защитников был Василий Алексеевич Маклаков; он был родным братом Николая Маклакова – царского министра внутренних дел, лишенного каких-либо принципов, антисемита, работавшего рука об руку со Щегловитовым. Он не играл особой роли на бейлисовском процессе до самых последних дней, но тут, в заключительной своей речи, затмил всех своих коллег. Будучи необыкновенно умным человеком, он полностью угадал, на каком, доступном для их понимания языке нужно обращаться к простым, необразованным людям». В своей речи на процессе в ситуации, когда многие прогнозировали обвинительный приговор, Маклаков, в частности, сказал: «Бейлис смертный человек, пусть он будет несправедливо осужден. Пройдет время, и это забудется. Мало ли невинных людей было осуждено? Жизнь человеческая коротка – они умерли, и о них забыли. Умрет Бейлис, умрет его семья, все забудется, все простится, но этот приговор… Этот приговор не забудется, не изгладится, и в России будут вечно помнить и знать, что русский суд присяжных из-за ненависти к еврейскому народу отвернулся от правды». Именно речь В. Маклакова 25 октября 1913 г. смогла переломить настроение присяжных. На главный вопрос суда: «Виновен ли Бейлис?», их ответы разделились поровну – 6:6, что по действовавшему законодательству означало недостаточность улик. Один из важных полицейских чинов докладывал своему начальству из Киева: «Этот вердикт – Цусима русской полиции».