Отомстил матери за то, что не дала денег на выпивку

Николаю Соколенко 23 года. У него образование – 6 классов. В 16-летнем возрасте он был осужден на 7 лет, но за год до окончания срока освободился по амнистии. Холост. Не работает. Обвиняется в том, что лишил матери крова над головой – сжег ее дом и все имущество. А также стал соучастником другого преступления – нанесения тяжких телесных повреждений, опасных для жизни в момент причинения.

***

С утра Николай выпил, но показалось, что мало. А денег нет. Собрался идти к матери поискать, что там у нее еще из алюминия осталось, и проверить, не оставила ли ему деньги, как он просил. На последнее, правда, мало надеялся.

Вместе с подвыпившим приятелем Андрюхой Н. Соколенко направился к дому матери. Андрей остался за двором, а Николай вошел в дом. Денег, как он и предполагал, не было. Разозлился. Достал из кармана спички. Поджег сначала вещи в коридоре, потом постель в комнате, одежду в шкафу. Андрей, почувствовав запах горелых тряпок, вбежал в дом и бросился тушить.

– Ты что сделал? Хату спалишь! Тут же твоя мать живет!

– А пошла она! Так ей и надо! Денег не дает… Пусть горит!

Андрей боролся с огнем, но вскоре понял, что одному пожар не потушить. Выскочил на улицу и пошел прочь. Николай, убедившись, что огонь разгорается все сильнее, покинул дом с большим для себя удовлетворением. «Зачем ты поджег?» – спрашивал его на допросе следователь. «Она мне много сделала в жизни плохого», – ответил поджигатель, не посвятив, однако, следователя в подробности.

Мать в тот день с утра пораньше ушла работать на дачу. Около шести часов вечера возвращалась домой и, едва зайдя на свою улицу, заметила, что дом горит. Следователю так и сказала, что в поджоге подозревает своего сына Николая: он не раз ей угрожал, что спалит дом, раз уже пытался поджечь. Бил ее. Почти все ценное из дома вынес и «спустил» на выпивку. Начальник филиала страховой компании после осмотра дома составляла оценочную документацию. Заключение гласит: дом непригоден к дальнейшему использованию в качестве жилья. Отомстил сын. А несколькими днями позже он совершил другое преступление.

***

Одноноженко Александру 41 год. Из них 22 года и 9 месяцев (5 судимостей) он провел в тюрьме. После третьей судимости был признан особо опасным рецидивистом. Конечно, жениться он не успел. И не работал. Много пил. С ним не водили дружбу порядочные отцы семейств. Но некоторые, к примеру, Соколенко, находили приятность в общении с ним. В его доме можно было всегда пить и есть – если, конечно, с собой принесешь.

В этот раз Николай Соколенко был «богат» – пришел к Одноноженко с бутылкой водки и шматом сала. У того в доме на полу, одетый, спал Тимофей Борисов.

Приятели сели за стол, нарезали ломтями хлеб и сало, разлили по стаканам водку. Проснулся Тимофей и, плюхнувшись на табуретку, потянулся рукой к салу.

– Не лапай, не твое! – ударил по руке Николай.

А Одноноженко зыркнул люто. Но Борисов, видно, еще не совсем проснулся, поэтому люти в глазах не заметил и, толкнув Соколенко рукой в грудь, опять потянулся к салу. Николай встал и вмазал ему пару раз. Тимоха понял, наконец, что надо смываться, и бросился из комнаты в коридор. Николай за ним – схватил за пальто, пытаясь удержать убегающего. Крик, ругань, грохот табуретки. Подоспевший Одноноженко наклонился в угол веранды за топором, ударил Тимофея по голове обухом. Кровь залила тому лицо. Он кинулся к окну, чтобы выскочить, но его хватали за ноги. Тут опять, как ангел-хранитель, появился их общий приятель Андрюха. Отобрал топор у рецидивиста, отвел в кухню Борисова, промыл ему рану, смазал йодом и тряпкой обмотал. Николай Соколенко вертелся рядом, пытаясь помочь. Андрюха глянул на Николая:

– У тебя брюки в крови!

Тот посмотрел – и правда.

– Скидывай! – дернул за плечо Борисова. – Будем штанами меняться.

Тимоха послушно снял брюки, Николай свои тоже положил на кровать. Пошарил в карманах у Борисова, но денег не нашел. В одном кармане нащупал что-то – достал шприц и флакончик с лекарством.

– А-а! Наркоман! – и швырнул все в форточку.

– Я матери лекарство для укола купил, – сказал Борисов, морщась и придерживая тряпку на голове.

Но Николай не слушал. Он надел чужие брюки и ушел в комнату, к Одноноженко. Борисов тоже оделся и, держась за голову, вышел на улицу. Шатаясь, побрел к своему дому, но где-то по пути упал, потеряв сознание. Очнулся уже в больнице Мечникова. По заключению СМЭ, у Борисова обнаружены открытая черепно-мозговая травма, открытый вдавленный перелом теменной кости, ушиб головного мозга. И, кроме этого, много ушибов, ссадин, кровоподтеков на лице и на руках. Гражданский иск, который Тимофей Борисов заявил вначале, в судебном заседании он почему-то не поддержал.

***

Еще некоторые сведения о подсудимых Одноноженко и Соколенко: по месту жительства оба характеризуются с отрицательной стороны. Николай Соколенко состоит на учете у врача-психиатра с диагнозом «Дебильность в умеренно выраженной степени». Приговор – 5 лет лишения свободы – вряд ли испугает особо опасного рецидивиста Одноноженко – за его плечами немалый тюремный стаж! Николай Соколенко лишен свободы на три с половиной года. Имена и фамилии изменены.

Материал подготовлен Валентиной Индовицкой, специально для «Судебно-юридической газеты»