Мониторинг правосудия: можно ли доверять социсследованиям

Накануне очередного Съезда судей Украины пришло время оценить авторитет судебной власти среди населения.

9 июля Совет судей Украины принял решение о проведении мониторинга состояния независимости судей в Украине-2012 (о состоянии независимости, непредубежденности и доступности правосудия в Украине). Такой анализ проводился и в 2011 г.

В рамках данного мониторинга в августе с. г. был проведен опрос посетителей судов путем анкетирования.

Граждане смогли оценить бытовые условия в суде, полноту и доступность информации для граждан, работу персонала, объективность организации судебного слушания.

Среди прочих в анкете значился и вопрос: «Можете ли вы сказать, что суд при рассмотрении вашего дела был независимым и непредубежденным, и было ли обеспечено справедливое судебное рассмотрение?».

И ответы более чем 20 тыс. респондентов свидетельствуют, что граждане, которым доводилось обращаться в суд, оценивают процесс правосудия, деятельность судей и работников аппарата судов положительно.

Так, из 20668 граждан на упомянутый выше вопрос положительный ответ дали 16360 человек (79,16%). Претензии к процессу правосудия имеют 9% опрошенных граждан, 11,5% респондентов не определились с ответом.

Следует отметить, что результаты мониторинга объективны, о чем свидетельствует тот факт, что из общего числа принятых решений только 8–9% обжалуются в апелляционном и кассационном порядке.

Наряду с этим, почему-то общие социологические опросы граждан, проводимые различными исследовательскими центрами якобы свидетельствуют о крайне низком доверии к суду.

С чем это связано? Как выяснилось, многие из таких центров, которые говорят о 2–3% доверия к украинской Фемиде, задавая вопросы респондентам, попросту не интересуются, доводилось ли тем бывать в суде?

По мнению таких экспертов, это «лишний» вопрос. В то же время, часть респондентов руководствуются в своих ответах не собственным опытом, а общим негативным фоном (что естественно), который создают заангажированные СМИ или политики, намеренно навязывающие ассоциации ошибок при отправлении правосудия отдельными судьями с деятельностью всей ветви власти.

В связи с этим возникает дилемма: кто должен следить и кто несет ответственность за правдивость информации, подаваемую для остроты под «приправой» из социологических данных. Возможно, есть необходимость в нормативном урегулировании данного вопроса?

Впрочем, как следует из результатов мониторинга, есть и вопросы, все еще требующие решения. Например, необходимо создавать действенные механизмы обеспечения одинакового применения законодательства и формирования стабильной судебной практики, что позволит исключить влияние на суды и судей, приводящее к судебному рейдерству и т. н. «избирательному правосудию».

Есть и потребность определить на законодательном уровне орган (должностное лицо), который имел бы право представлять судебную власть в целом в отношениях с другими органами государственной власти, местного самоуправления, физическими и юридическими лицами и международными организациями.

Это будет способствовать утверждению единства судебной власти и расширению возможностей судейского сообщества артикулировать и отстаивать интересы и потребности правосудия и судей на государственном уровне.

Отметим, что ранее такая функция была закреплена за председателем Верховного Суда Украины. На сегодняшний день, пожалуй, было бы уместно такие функции возложить на председателя Совета судей Украины.

Кроме того, отмечают судьи, было бы нелишним ввести в действующее законодательство действенный механизм привлечения к ответственности (в т. ч. уголовной) лиц, которые препятствуют осуществлению правосудия и проявляют неуважение к суду.

В конце ноября полные итоги мониторинга будут озвучены на специальном мероприятии.

Есть надежда, что его соизволят посетить представители экспертных центров, которые проводят свои социсследования, СМИ не будут предубежденно реагировать на результаты «судейского» мониторинга, а все проблемы судебной системы, обнаруженные в ходе исследования, найдут действенный отклик у исполнительной и законодательной ветвей власти.